— Я буду осторожнее до того, как мы поженимся, но будь я проклят, если смогу обойтись без тебя шесть недель.

Он прижался губами к уголку ее рта, их дыхание смешалось. Клэр слепо повернула голову, пока не коснулась его губ, руки ее скользнули ему на шею.

Гораздо позже Макс тихо выругался, выбираясь из постели.

— Ненавижу уходить от тебя посреди ночи, — недовольно заметил он. — Почему ты не переедешь ко мне?

Клэр подтянула простыню повыше и прикрылась, немного встревоженная мыслью о жизни с Максом. Конечно, они будут жить вместе, когда поженятся, но у нее впереди шесть недель, чтобы привыкнуть к этой мысли. Она достаточно долго прожила одна, и ей это нравилось. Нелегко будет примириться с потерей уединения.

— И куда бы я поставила свою мебель?

— Не будь логичной, — разочарованно ответил он, застегивая рубашку. — Черт, придется обдумать кучу вещей. Ты хочешь жить в моей квартире, или начнем подыскивать дом?

— Я никогда не видела твоей квартиры, — заметила она.

— Думаю, надо начать искать дом, поскольку он нам точно понадобится, — пожал плечами Макс.

Из-за детей, подумала Клэр. Она лежала на кровати и смотрела, как он одевается. Все еще обнаженная и дрожащая от той страсти, с которой он занимался с ней любовью, она думала о том, каково это — носить его детей, кормить их, смотреть, как они растут.

— Сколько ты хочешь детей? — прошептала она.

Макс взглянул на нее, на изгибы мягкого стройного тела под простыней, на темные омуты ее глаз. Руки замерли на пуговицах рубашки.

— Думаю, двоих. Может, троих. А ты?

— Неважно. Я буду рада и одному, и полудюжине.

Нет, количество действительно не имело значения.

Макс принялся медленно расстегивать пуговицы и снова снял рубашку. Отшвырнув ее в сторону, он расстегнул брюки и сбросил их.

— Я реагирую на тебя, как подросток, — сказал он.

Глаза его сузились и ярко сверкали. Снова опустившись на постель, он забыл о раздражении, вызванном необходимостью уходить от нее, а Клэр забыла о беспокойстве. Когда он занимался с ней любовью, только это и было реально.