Староста сделала вид, что поверила. Она отправила Нору показывать гостям академический музей, а сама устроила нам разбор полётов:

— Вы что наделали, придурки?

— Ничего…

— Орали на всю Академию!

— Мы хотя бы не колдовали.

— А надо было их превратить во что-нибудь, — мстительно сказал Рас.

— Или самим превратиться, — поддакнул Рудольф.

София грозно двинулась к парням. Надо же, она и без каблуков выше Раса!

— Вы обязаны оставаться паиньками, даже если вас провоцируют.

Но парни не собирались её поддерживать.

— Да они реально психи! — негодовал Рудольф. — Уж лучше бы ваши некроманты приехали.

— Ты бы и к ним драться полез? — возмутилась Маришка.

— А что? Они хоть как уложат, так и поднимут.

— Руди!

Внезапно София перевела строгий взгляд на меня.

— Так, Ольга, а ты чего здесь торчишь? Бегом в пятую аудиторию на генеральную репетицию!

Вот чёрт, совсем с этими страстями забыла про гимн!

До официальной части оставалось всё меньше и меньше времени, и мы должны были тратить его на репетицию. Гимн я знала в духе «там помню, тут не помню, а лучше дайте текст». Будет неудобно, если я в микрофон выдам отсебятину.

Маришка дала мне на этот счёт странный, но очень дельный совет:

— Где слова не помнишь, рот открывай, будто говоришь «сорок восемь-двадцать четыре, двадцать четыре-сорок восемь». Со стороны на пение похоже.