— И тебе не хворать, Аргус, какими судьбами? — спросил профессор.
— По пещерам бродили, а это твои ученики из школы?
— Ага, веду их посмотреть на подземный город. Ну чего стоим в проходе, пора бы уже разбивать лагерь, Крам, Поттер, Нотт, Уилсон, ставьте лагерь, остальные за дровами.
Уже через полчаса, пополнившись еще пятью волшебниками от тридцати до сотни лет, наша компания сидела вокруг весело пляшущего костра. Старый друг и профессор тех лет, когда наш проводник учился в школе только что вышел со своими людьми из одного из ходов города.
Хоть наш путь и лежал в другое, более изученное, но от того не менее интересное место, послушать все же хотелось. Так что до ночи мы расспрашивали старика Аргуса и его друзей о таинственных лабораториях, на которые им повезло наткнуться. На деле, Аргус сам признавал, что город почти полностью исследован и нанесен на карты, а магии в нем недостаточно, чтобы скрыть что-то поистине важное.
Так что еще пару десятков лет и в руины будут ходить только на экскурсии такие как мы, из праздного интереса, а исследовательские гильдии и другие подобные общества в ближайшее время ограничат поток средств на исследование Рюкю.
Аргус на эту тему сокрушался долго, а я все никак не мог понять, почему он так хочет продолжить копаться именно тут. Ответ, как ни странно, не был связан с какими-нибудь догадками о неслыханных сокровищах в подземельях города. Просто старый маг уже больше сорока лет каждый год ездит в Японию и привязался к этому месту. Вот ему и не хочется покидать знакомые места.
Убеждать его в чем-то я даже не собирался, но как по мне, куда интереснее было бы посмотреть мир, тем более, он оказался такого невероятного размера и весь полон тайнами и секретами.
С утра мы разошлись с отрядом исследователей и продолжили спуск вниз.
Тьма съедала спуск вниз по крутой стене котлована, поглощая каждый светлый луч, который мог проникнуть в ее объятия. Густой мрак скрывал таинственные руины, зарытые в самых глубинах впереди. Наши шаги звучали приглушенно, словно дыхание самого подземного лабиринта. Влажный воздух насыщенный запахом старины, неведомых тайн и серы окутывал нас, пробивая слезы на глазах и постоянное першение в горле.
Свет зажженных палочек разрывал темноту, бросая черные тени на стены извилистых коридоров. С каждым шагом окружающий мир становился все более чужим и мрачным. За изогнутыми арками, уцелевшими под слоем земли, виднелись изорванные потертыми годами картины, выбитые на камнях, изображающие нечто неописуемо зловещее. Перед нами из земли вырисовывались очертания древнего храма — цели нашего путешествия, скорее всего, как показано на барельефах, использовавшегося для постоянных жертвоприношений.
Серое свечение, источник которого был невозможно обнаружить, обволакивало каждый уголок забытого города, придавая старым структурам призрачный оттенок. Силуэты древних статуй, проглядывающих сквозь мрак, казались призраками древности, готовыми оживиться при первом же шорохе. Напряжение в воздухе нарастало, как и уровень магии в воздухе.
Их взоры встретили ступени величественного храма, возвышающегося над мраком пещер, как башня, достигающая небес. Он сливал в себе стили двух древних цивилизаций: узорчатые стены напоминали японские замки, утопающие в цветах сакуры, а могучие колонны и изысканные резьбы были как будто позаимствованы из храмов на берегах Нила. Сам храм вцепился в скалы, словно чудовищный хранитель тайн, стоящий на грани двух миров.
Пройдя несколько шагов, мы свернули к входу в пещеру. Попасть в само здание с внешней стороны сейчас не представлялось возможным, так что нам остался только подход из катакомб прямо в главный зал.
Вскоре мы оказались в зыбкой темноте, шагая по сырым каменным полу в тени колоссальных сталактитов. Лабиринт подземных ходов вел нас глубже, к корням древнего храма. Свет палочек освещал аллеи и проходы, грубо вырезанные в скалах, словно артерии, пульсирующие жизнью древних мест.
Перед нами внезапно разверзлась огромная пещера, ее высокие своды излучали тусклое свечение. Проходя между массивными сталактитами, выросшими тут за годы консервации, мы вышли в еще один огромный зал, увенчанный амфитеатральными ступенями.
Зал поднимался ввысь, словно бескрайний каменный храм, выдолбленный судьбой в самых недрах земли. Теряясь в темноте, зал уходил далеко вверх, скорее всего соединяясь где-то там с ранее виденным нами храмовым комплексом. По периметру грота шла лестница. Каждая ступень ее будто была стражем древних тайн, и не хотела, чтобы их тревожили. Их поверхности усыпаны безмолвными костяными постояльцами, словно свидетелями эпох, утерянных в плену времени.
Статуи, в человеческий рост стояли плотным, непроницаемым лесом. Они обрамляли каждую ступень, взирая своими мраморными глазами в бескрайнюю темноту, поднимаясь по круговой спирали, словно священная лестница, ведущая все выше и выше. Каждая из них была невероятно детальной. По словам профессора, всего тут было чуть больше десяти тысяч фигур, а дату их создания не удается определить и по сей день.
Тем не менее, какими старыми они не были бы, все фигуры сохранились в изначальном виде. Даже мраморной пыли не осыпалось за тысячи лет.
— Люмос Максима, — сказал Крам, направляя палочку ровно вверх. Света хватило, чтобы осветить семь этажей, все так же полных статуй, но не более. До потолка, вероятно, было еще очень далеко. Вероятно, прямо над нами сейчас и есть помещение, в которое не пройти снаружи.