Клинок Фаннаберты засиял серебряным светом. Судя по всему, высвобождая магическую энергию, меч мог увеличивать эффективную дистанцию, по сути удлиняясь. Острота фальшиона была такова, что демоны распадались на части, будто соломенные маты при ударе катаны.

Я проигрывал одной только этой остроте. Интересно, это изначальное свойство Фаннаберты? Или же воздействие магии Трисмегистоса?

Как бы то ни было, меч-компаньон сильнейшего из драконидов должен соответствовать своему владельцу.

Заметив, как внимательно Фран смотрит на Фаннаберту, Изарио вновь обратился к ней:

— Юная леди, вы заинтересованы мечом Трисмегистоса?

— Угу.

— Вот оно как. Тогда, позвольте дать один совет.

— ?

— Когда вопрос касается этого меча, Трисмегистос начинает колебаться. Верно, другие люди ему не интересны — в том числе и в том смысле, что, будучи великим грешником, он не в положении кого-либо обвинять по мелочам. Однако никому не известно, что он может выкинуть, задень вы его меч неудачным словом.

Серебряный фальшион Трисмегистоса — его единственный меч, боевая подруга. Разумеется, не нам одним она интересна.

Были те, кто пытался украдкой исследовать меч. Кое-кто даже пытался его своровать. Судьба этих смельчаков разнилась — одним это сходило с рук, другим же Трисмегистос сворачивал шею за одно прикосновение к его сокровищу.

Однако даже во втором случае он не показывал ни единого признака гнева. Он просто убивал, словно по чьему-то приказу. По крайней мере, так говорили очевидцы.

— Это не просто вопрос обходительности. Никто не знает, где находится черта, которую нельзя переходить, когда тема касается меча.

(Страшновато, я скажу.)

{Угу.}

Что если этот сверхчеловек, шинкующий высокоранговых иммунных демонов будто они ничто, внезапно захочет убить нас? Иначе, как кошмаром, это не назовёшь.

— Так что, если почувствуете неладное, то бегите сразу. Забудьте обо всём — стрелой от него.

— Хорошо.

Фран кивнула в ответ Изарио, однако всё ещё оставался вопрос, каким образом вовсе начинать разговор с Трисмегистосом? Мы ведь явились сюда в том числе и затем, чтобы пообщаться с Фаннабертой, и узнать секрет предотвращения деградации моего разума.

Но теперь, как оказалось, подобный вопрос грозит Фран смертельной опасностью.