— …Мм.
Остатки отряда продолжили бежать. Через 30 секунд такого темпа, силы наконец начали покидать бойцов. Первыми спасовали маги, уступающие прочим в физической подготовке. В лучшем состоянии они бы могли бежать подольше, но такая страшная битва способна измотать кого угодно. Тогда воины подхватили своих магически одарённых товарищей на спины, и продолжили бежать. Каждый понимал, что долго так не протянет. Атмосфера стояла в высшей степени тревожная.
— Простите, юная леди.
— Изарио, вы в порядке?
— Не сказал бы, не сказал бы…
Теперь и самой Фран пришлось нести Изарио на спине. Не то, чтобы он был готов рухнуть на землю, но истощение сил легко читалось по его внешнему виду. Изарио не стал отказываться от её помощи. Он был из тех людей, кто знал, что для демонстрации гордости есть время и место, и сейчас явно не тот случай. Приоритетом сейчас было во что бы то ни стало унести ноги от неистующей ауры Берсерка.
(Начинается!)
Боевой дух Мацуюки резко подскочил. Я ощутил исходящую от неё свирепость, словно от зверя, готового разорвать добычу.
Дракониды бездны, ранее казавшиеся столь зловещими, теперь меня совсем не волновали. Можно сказать, что их существование вовсе вылетело у меня из головы. Столь страшна была излучаемая Берсерком аура.
Это был сильнейший божественный меч, который в одной только боевой мощи уже превосходит Альфу. Пускай в бой его пускают только сейчас, но я это уже понимал по проблескам его реальной силы, продемонстрированным доселе.
— РУУУОООООООоооо!
Со стороны Мацуюки раздался рёв, словно звериный. От одного этого звука лица авантюристов застыли в ужасе. Пускай мы уже находились за пределами зоны воздействия магической ауры Берсерка, но его воздействие на сердца людей никуда не делось. Меч в руках Мацуюки теперь окутывала столь плотная, угольно-чёрная магическая энергия, что клинок было не разглядеть.
В следующее мгновение стена из божественного пламени, созданная ранее Изарио, исчезла. Мацуюки единственным взмахом Берсерка рассекла эту стену вместе с драконидами бездны. Всего от одного взмаха меча полегли враги, ранее обрушившие на нас настоящий ад. Дракониды бездны, вероятно, хвастающие своей крепкой чешуёй не меньше других — разрублены надвое. Побеждены так быстро, что, казалось, они вовсе не были опасны.
— ВУОООООО!
Товарищи первых драконидов бездны, принявших удар на себя, приняли менее беспечную стойку. Видимо, даже они инстинктивно поняли, что Берсерка стоит бояться. Не став сразу слепо атаковать, они принялись обступать Мацуюки, однако девушка не стала просто стоять и ждать, и первой бросилась в атаку.
— Умрите!
Голос Мацуюки разлетелся по полю боя. Он звучал хрипло, будто принадлежа старому зверю. Широко взмахнув Берсерком, она выпустила из него поток чёрной энергии, оставляющий за собой след из подобия чёрных лепестков.
— ГХАААААААА!
Поражённые потоком дракониды погрузились в агонию. Их тела начали стремительно увядать. Вероятно, это была усиленная версия той самой техники меча в невысвобожденном состоянии, что мы видели раньше.
Однако, более чем способности Берсерка, меня беспокоило кое-что другое — это душевное состояние Мацуюки. Да, она была разгорячена битвой, но не похоже, чтобы она сошла с ума. Как это понимать? Разве высвободить Берсерк — это не значит потерять контроль над собой до самой смерти?