1. Здесь вам не равнина, здесь климат иной…

Патли выдала мне мои трусы и футболку, которую я обыкновенно носил под «парадной» одеждой. Кроме того, мне достался длинный хлопчатобумажный плащ, который она назвала «тильматли», присовокупив, что та роскошная одежда, в которой я сюда прибыл – я, конечно, никому не рассказал, что она была сшита из занавески и женских трусиков – уже находится в одной из сумок, которые мы берем с собой. На ноги я одел ацтекские сандалии – «в них будет удобнее», сказала моя спутница, когда я посмотрел на них несколько скептически. Еще мне выдали сумку через плечо – в ней оказались те вещи, которые у меня были с собой во время поездки на Эль Гитаррон – фотоаппарат, бинокль, кошелек (как ни странно, если судить по весу, то ни одной монеты не пропало), швейцарский нож. Кроме того, там оказались кожаная фляга с водой и мешочек с тамале, теми самыми лепешками из кукурузной муки с начинкой, завернутыми в кукурузные листья. А в потайном кармане так и пребывал «ТТ», что меня несказанно обрадовало.

Сама девушка была одета намного теплее, чем обычно. На ней была светлая блуза – я потом узнал, что она именовалась уипилли, треугольная накидка – кечкематль, и длинная юбка – квейтль.

Перед выходом, Патли добавила:

– Алесео, пойдем. Но когда я подниму руку, замри.

Комплекс оказался не такой уж и маленький, но коридоры в этот предрассветный час были пустынны. Вскоре мы услышали, как кто-то два раза постучал об стену. Патли подала знак, и я прислонился к стене.

Послышался глухой удар, потом так же постучали три раза, и Патли кивнула. Мы прошли через низкий дверной проем. Слева и справа на дверях висели огромные замки, а в небольшом предбаннике у двери валялись тела двух незадачливых охранников, работа Тепин. Позже я узнал, что именно Тепин там, на Эль-Гитарроне, «упаковала» меня и Пенью – и если бы не Эмилио, ударивший уже бессознательного негоцианта, то последний до сих пор был бы жив.

Там же нас уже ждали три других девушки, Одеты они были так же, как и Патли, и у каждой были огромные сумки, особенно у Тепин. Патли схватила еще один такой баул, а Местли нашарила у одного из трупов ключ на поясе и открыла замок наружной двери. Я подхватил одну из аркебуз, принадлежавших охранникам, потом, повинуясь инстинкту, забрал стоявшую там же бутылку, и мы выбежали на свежий воздух.

Двери были толстые и, судя по весу, из дуба (потом я узнал, что леса в здешних горах, если подняться чуть повыше, были именно дубовыми). Добавьте к этому добротно сделанные петли – и у меня сложилось впечатление, что погони нам бояться не следовало.

Мы оказались на небольшой площадке, с которой спускались вырубленные в скале каменные ступени. Ветер сразу задул свечи, но уже начинало светать. Тепин повела нас вниз по лестнице, а замыкавшая процессию Местли чуть приотстала и повесила замок.

Я пытался было шепотом протестовать, мол, дайте мне еще что-нибудь, я сильный, я все понесу, вы же дамы, на что Местли поднесла палец к губам, затем беззвучно засмеялась и шепнула в ответ, что я не привык ходить по горам так, как они, и, вероятно, кончится все тем, что они заберут у меня и ту сумку, которую мне дали – а то и, чего уж там, понесут и меня самого.

Ну уж нет, подумал я. Всё-таки я любил ходить по горам – и достаточно недавно взобрался-таки на Цугшпитце, самую высокую гору в Германии, почти три тысячи метров. Но сейчас было не время, да и не место, для протестов.

Когда мы спустились по лестнице на тропинку, я подумал, что неплохо бы сфотографировать крепость Антонио – ведь в скором времени, я надеюсь, состоится штурм сего заведения, и фото для его подготовки будут нелишними. Тепин потянула меня за рукав, но не успел я повернуться, как послышались два громких выстрела. Меня швырнуло на землю – аркебузная пуля меня все-таки достала. Я сорвал сумку и перекатился в какой-то кустарник, который рос у дороги, выхватил из сумки пистолет, и…

Пистолет оказался искореженным – пуля попала именно в него, а я не был даже ранен, хотя синяк у меня намечался знатный.

– Бежим, – закричала Местли. И мы, пригибаясь, ринулись прочь.

Еще два выстрела, мимо – что и требовалось ожидать, ведь до крепости было метров шестьдесят-семьдесят, а даже у метких стрелков прицельная дальность выстрела из аркебузы была пятьдесят-шестьдесят метров, а мы еще и петляли, ведь эта часть дороги была на довольно широком склоне. Еще миг – и дорога нырнула в лесок.

Как мне вчера рассказала Местли, это укрепление именуется Эль Нидо, что означает по испански «гнездо». От него через индейскую деревню идёт дорога к магистрали Мехико-Санта Лусия. Раньше это был просёлок, но при постройке крепости его специально расширили, чтобы могла пройти и телега, и даже карета – меня несколько дней назад привезли сюда именно на карете Пеньи.