пригодное больше для изучения свойств электрических полей, нежели для рассеивания мрака. Но здесь, при высоких давлении и влажности, «вольтовы дуги» работали гораздо лучше, что и понятно и приятно одновременно. Последнее — потому что Смотритель без особой радости вспоминал все свои прежние, испытанные в выходах в прошлое опыты общения со всевозможными древними источниками света: лучинами, коптилками, керосинками и прочая, прочая… Света толком нет, а пожароопасность — ниже всякой критики. В общем, рад он был за допотопных шумеров, которые познали счастье общения с электричеством. Большая станция, вырабатывавшая это самое счастье и гнавшая его в город по толстым медным проводам, стояла на реке неподалеку.

Гостеприимные хозяева, семья Ноя, быстро и без лишних эмоций приняли Гая как своего — никакой отчужденности и никаких «гостевых» поблажек: Гай участвовал в ведении хозяйства наравне со всеми. Потерянная память — это ладно, но ловкость рук и силу он не терял. В первый же вечер он помогал мыть посуду, наутро таскал поленья для печи вместе с Хамом, убирал двор.

Сим показал Смотрителю свой паровой грузовик. Смущенно улыбаясь, ткнул пальцем:

— Вот об это самое место ты и стукнулся.

Не чуждый инженерным тонкостям Смотритель внимательно изучил устройство парового двигателя, работающего на деревянных чурках и воде. Подивился аккуратности, с которой все спроектировано и выполнено — небольшой котел, хитрый теплообменник, система рычагов с малыми механическими потерями. И это черт знает какой век до рождества Христова и до рождения инженера Уатта!.. Но больше всего Смотрителя удивило полное отсутствие резьбовых соединений — ни одной гайки, ни одного винта, все скреплено либо заклепками, либо особыми пистонами с клинышками.

Находчивый народ эти допотопные инженеры…

Но быт бытом, железки железками, а Смотрителя больше интересовало социальное устройство этого мира: кто здесь кто, есть ли правитель, какова иерархия?

Все эти вопросы он осторожно задал Ною несколько дней спустя, когда совсем обжился, предварительно еще раз объяснив ему, что забыл почти все и извиняется за назойливость в расспросах.

— Спрашивай, конечно. Ты же должен знать, — прогудел Ной. — Все просто, как воздух: правитель наш — Царь Небесный. Его никто не знает, и не видел, но общаться с ним можно через Оракулов. Вспоминаешь?

— Что-то такое, смутно… — уклонился от ответа Смотритель.

— Царь Небесный, — терпеливо продолжал Ной, — правитель всей Земли, всех людей. У каждого народа есть Оракул, который рассказывает людям о решениях и приказах Царя.

— С Оракулом можно встретиться? — полюбопытствовал Гай.

— Ну, ты даешь, горемыка стукнутый, — расхохотался Ной, — и впрямь забыл все, что только можно. Нет, конечно. Оракул сам говорит людям все, что передает ему Царь. Увидишь его, когда он пожелает выйти к народу.

— И сколько таких… Оракулов… по всей земле?

— Не знаю… много. У каждого народа — свой, сказал же. А народов — несчитано.

— А если кто-то выдаст себя за Оракула?

— Выдаст? Ты что, Гай? — Ной посерьезнел. — Ты, кажется, слишком сильно ударился головой. Как это вообще возможно — выдать себя за Оракула?

— Невозможно? — коря себя за неаккуратность в вопросах, осторожно переспросил Смотритель.

Коря, но — не расстраиваясь. Он уже столько здесь наговорил и наспрашивал лишнего, что должен был быть разоблачен, связан и выдан… кому?.. Оракулу, к примеру. Так ведь нет. Терпят вопросы, на которые знает ответ любой пятилетний дитенок (метр с лишним ростом). Стоило ли сожалеть о том, что не рассчитал свой шаг под паровую машину Сима? Не стоило, считал Смотритель, хотя удар давал о себе знать. Особенно по ночам.

— Невозможно, — не объясняясь, резанул Ной.