напасть на того, кто был главным героем…

(нет — Главным Героем, как положено в Истории!)…

Мифа, который Смотритель и призван либо подтвердить, либо скорректировать, либо…

(вот уж не дай бог!)…

выстроить с нуля.

Хотя он считался в Службе везунчиком.

Но не настолько же!..

Впрочем, не станем торопиться…

И ему помогли.

Добродушный и мудрый весельчак Ной с женой Сарой, сыновья их: Сим — с так и не прошедшим испугом от недавнего происшествия, Хам и Иафет…

(так!)…

их жены — Руфь, Мара и Зелфа как-то сразу — шумно, бурно и многолюдно! — окружили несчастного путника с потерянной памятью заботой и вниманием. Вода, фрукты, хлеб, вино, зелень, сыр, молоко, влажные холодные куски белой материи, громкие слова утешения, мелькание лиц, рук, улыбок… Перебор. При том, что Смотритель и вправду погано себя ощущал.

Но разве допустимо гостю указывать хозяевам, как себя вести? Тем более что хозяева пребывали в состоянии вины.

— Никуда ты не пойдешь! — постановил Ной в ответ на робкое заявление Смотрителя о том, что он уже пришел в себя, голова болит не так сильно и стеснять своим присутствием радушных хозяев он больше не хочет. — Ты же как маленький ребенок сейчас! Уж прости, конечно, за такое сравнение. Пока не начнешь вспоминать или не узнаешь все заново — никуда не отпустим. Мы теперь за тебя в ответе. Кстати, а сколько тебе лет?

Смотритель задумался: а и в самом деле, сколько ему могло бы быть лет, живи он здесь? На сколько он выглядит? Местное понятие о возрасте не имеет совсем ничего общего со знакомым ему… Сто? Триста? Четыреста? Так или иначе…

— Не помню.

— Вот! — значительно молвил Ной, подняв указательный палец.

Похоже, это был его любимый жест, он говорил «вот» и поднимал палец всякий раз, когда хотел поставить невидимую, но очень жирную точку в предложении или подчеркнуть свою правоту.

Это было забавно и даже мило.

Но громко…