Мы поздоровались и Ольга Николаевна представила нам незнакомца. Его звали Петр, который был очень рад познакомиться лично с солистами группы «Демо», а тем более сыграть с ними. Мы прошли в банкетный зал, где пока никого из гостей не было, но охрана уже стояла. Меня, Солнышко и Ольгу Николаевну пропустили без проблем, а вот за Пётра мне пришлось поручиться и сказать, что он будет выступать вместе с нами. Его футляр попросили открыть, внимательно осмотрели и только после этого разрешили проходить.
На сцене мы сразу увидели стоящие в углу барабаны Бонго и красивую чёрную лакированную гитару, которую я аккуратно и даже с неким трепетом взял в руки. Проведя пальцем по струнам и взяв пару аккордов, я понял, что гитара просто сказочная.
— Где вы такое чудо раздобыли? — спросил я Ольгу Николаевну.
— Я так и знала, что она тебе понравится, — ответила она. — Всё у нас на складе перевернула, но нашла. Была уверена, что опять что-нибудь испанское захочешь сыграть, вот и расстаралась.
— Да, хороша. Спасибо вам большое за это. Это классическая Alhambra, я такие хорошо знаю. Хотел в Лондоне купить, но закрутился и не успел.
— Тогда вы пока репетируйте, а я пойду остальными делами займусь, а потом вернусь, когда гости приедут.
Мы, не обращая внимания на снующих официантов, готовивших столы к банкету, включили микрофон и я объяснил Пётру, что после моих слов «пропащая душа» я махну головой и он сыграет вот так. И я наиграл соло на первой струне.
— Понятно? — спросил я у трубача.
— Сейчас попробую, — сказал Петр и сыграл мелодию почти без ошибок, на которые я ему указал. Второй раз он сыграл уже чисто.
— Молодец, схватил сразу. И ещё раз тоже самое сыграешь перед последним припевом. Солнышко, вот твои барабаны Бонго, вешаешь их на пояс и стучишь по ним, как ты стучала утром. Ничего сложного нет. В начале у меня вступление, а потом гитарный испанский бой. Поехали.
Только с третьего раза у нас получилось то, что я хотел. Приглашённые уже начали подтягиваться и как раз застали самый конец нашего последнего репетиционного выступления. Проклова подошла поближе к сцене и внимательно слушала и смотрела на нас.
— Привет, — сказал я ей, когда прозвучали последние аккорды песни. — Ну как?
— Прекрасно, — выдала Елена и захлопала нам, на что я театрально поклонился, изобразив снимание невидимой шляпы с головы и размахивание ею из стороны в сторону, как это делали в «Собаке на сене». — И учтивый поклон, как в старину в Испании, хорошо получился. Всем привет. Песня просто потрясающая, аж заставляет приплясывать. Молодец, Андрей.
— Спасибо, мы старались. Петр, сейчас иди в зал и скажи официантам, что ты с нами и они найдут, куда тебя до нашего выхода пристроить. Солнышко, снимай барабаны и пока никого из важных гостей не прибыло, давай-ка у твоей «На-на-на» первый куплет и припев повторим, чтобы ты распелась перед выступлением.
И Солнышко исполнила то, что я просил. Гитара просто пела у меня в руках. У меня даже возникла шальная мысль, что в прошлой жизни я был испанцем, потому что я испытывал несравнимое ни с чем наслаждение именно от быстрых испанских ритмов и песен.
— Отлично получилось, — сказал я и поцеловал в щеку мою вторую половинку. — Теперь можно и гостей встречать.
Но высокие гости опаздывали, хотя о таких людях принято говорить, что они задерживались. Премьер-министр Великобритании прибыл в Москву не с официальным государственным визитом, а с частным, поэтому точная программа и сроки были никому не известны. Я посмотрел на тех, кто был приглашён для выступления и удивился такому подбору. Опять Зыкина, Толкунова и другие стандартные певицы, которых всё время показывают по телевизору. Мы опять были самыми молодыми среди них. Даже Проклова рядом с ними казалась юной девушкой, а что уж говорить о нас, пятнадцатилетних.
Мы так с Еленой и кучковались втроём, прогуливаясь вдоль стола. Сегодня он бы в два раза меньше, потому как и гостей ожидалось меньше. Но тут появился Лещенко и сразу направился к нашей троице. Мы тепло поздоровались и я ему сказал, что песня для него почти готова и после праздников я её ему обязательно представлю.
— Я тут Пугачеву час назад встретил, — сказал Лев, — так она тебя прямо расхваливала до небес. Сказала, что ты ей написал такую прекрасную песню, что у неё просто нет слов. Я её такой радостной и возбужденной никогда не видел.
— Я рад, что ей так понравилась песня, хотя когда мы прощались, она вела себя более сдержанно. Видимо со мной скрывала свои чувства, чтобы, не дай Бог, меня не перехвалить.