Этот голос, это голос вождя. Лидера добычи.

— Это не правда. Был большой прогресс!

— Ты обманываешь себя.

Начальник подошел ближе. Он снял свой купол, присел перед металлической оградой.

— Я не хочу сказать, что я говорил тебе это, но… Я говорил тебе это. Он слишком далеко зашел. Лекарство не может удалить грибок быстрее, чем грибок может размножаться, не убивая его. Одного взгляда на ее руку должно быть достаточно, чтобы сказать тебе это. Если бы он не был заражен, все бы уже отвалилось.

— Но он в здравом уме. Он понимает меня, когда я говорю. Он даже умеет читать!

— Разве не поэтому мы назвали его альфой? Он все еще заражен. Может быть, он сохранил немного разума, но он все еще ест людей. Он ел людей, Дим. Их разделывали, солили и коптили. Если твой брат снова превратится в человека и поймет это, ты думаешь, он сможет жить с собой?

Да. Я мог бы. Добыча убивает другую добычу. Было бы напрасно не есть мертвецов.

— Мы все убивали людей, шеф.

— Но ты их не ел.

— Это имеет значение? Мертв мертв. Что происходит с телом мертвых после их смерти, их не касается.

— Есть некоторые религии, которые не согласятся с вами.

— И те люди, которые следуют этим религиям, тоже мертвы.

Порыв ветра вырвался изо рта вождя.

— У нас заканчиваются противогрибковые препараты. Как лидер группы, вы знаете, что у меня есть выбор. Приоритет нашей безопасности или использование лекарства для кого-то, кого нельзя вылечить. Для меня это очевидный выбор, но я знаю, что вы не хотите об этом слышать. Люди злятся, Дим. Альфа, возглавляющий вторжение, остается в живых, израсходовав лекарство. Если бы он действительно вылечился, тогда я мог бы успокоить их, но это… Здесь нет никакого прогресса. Они захотят его смерти.

Действительно ли жертва пыталась меня вылечить? Яд на самом деле был лекарством? Может быть. Но неважно, правдивы ли слова начальника. Если лекарство сработает, добыча позволит мне жить как добыча. Поскольку это не сработало, жертва хочет моей смерти.

Я хотел выжить, чтобы узнать, кто я такой. И я понял: я Денис. Я был студентом. У меня есть брат по имени Дима. Мои родители, которые привели меня в этот мир, мертвы. Это ответы. Но они не то, что я искал. Почему я жив? Я не знаю. Возможно, умереть было бы не так уж и плохо. Выживание ради выживания, без цели, разве это не делает меня другим? Они живут, чтобы есть. И они едят, чтобы жить. Постоянный цикл, который не включает ничего другого. Чем я от них отличаюсь? Потому что я могу думать? Потому что я могу более эффективно добывать еду? В конце концов, это только помогает мне лучше находить пищу, чтобы есть, чтобы жить, чтобы есть больше, чтобы жить, чтобы есть. Это бессмысленно.

Умереть имеет смысл. Как я не увидел это раньше?

— Тогда я оставлю гарнизон, заберу его. Я сам обрйду аптеки, чтобы достать еще лекарства. Я не собираюсь отказываться от него.

— А как же Ира?