— Давай я отошлю тебя назад. Ты на ногах-то с трудом держишься.

— Вам может понадобиться срочная медицинская помощь.

Кому она тут уже надобна, так это ей. Приказать падшему унести ее к гоблинам? Обидится. Появляется еще один гвардеец:

— Готовься, Владыка, враг у ворот!

Герои идут плотной толпой, вид у многих помятый, глаза настороженные и злые.

— Стойте! — поднимает руку девушка со стеклянным шаром. — Это не обычный, это духовный барьер!

— Мы не сможем пройти?

— Пройти сможем, но что-то здесь…

— А ты смышленая, — мой голос, усиленный магией, перекрывает гомон. — Не хочешь сменить сторону? Место моей левой руки еще свободно.

— Эта дурнушка? Вы слишком снисходительны, мой господин, — пренебрежительно фыркает жрица.

— Удобно прятать рожу под маской, да, плоскодонка?!

От жрицы повеяло жаждой крови.

— Не отвлекайся. Твое решение?

— Нас три сотни, вас пятеро, считая призраков, — пробасил рослый герой в шипастой броне. — Не пора ли молить о пощаде?

— Пощады не будет, — грустно качаю я головой. — Я сегодня не в настроении.

Я сам не понял, или это я отпустил управляющие нити, или их у меня вырвали. Духи взревели, от загробного рыка хотелось зажать уши и спрятаться. Гигантская Печать Голода проступила в реальном мире, захватывая всю стоянку гоблинов и окружающую степь — и сквозь меня могучим потоком устремилась жизненная сила. Сначала умерли насекомые, я различал едва заметные искорки их последних мгновений. Потом — грызуны и мелкие птицы. А вот начали умирать осушенные люди.

«Не позволяй им нажираться, или они поглотят тебя!»

«Легко сказать, я как с ложкой против реки!»

«Конфигурация печати, балда, ты ее удерживаешь, ты можешь ей управлять!»

Ископаемый прав, можно же изменить угол вхождения на более острый, пережать поток. Огромная печать стабильна сама по себе, за счет гироскопического эффекта, но если приложить достаточно сил к одному из фокусов… Кажется, мне удалось спасти чуть более сотни самых сильных. Духи гневно рвались, но моя и Деда совместная воля удержали их под контролем. Эльфийку колотила дрожь, жрица прислонилась к столбу. Все молчали. Последний барьер развеялся, превратившись в едва видимого от истощения гвардейца. Усыпанную телами стоянку заполонили гоблины, растаскивая павших героев.