– Проходи в комнату! Располагайся! Я сейчас лед принесу!
Но Сеня притащился за мной на кухню.
– Мои комплименты, сестренка, – сказал он, устроившись на диванчике.
– По поводу чего? – я подала ему мешочек со льдом, мимоходом отметив, что он не потрудился снять кроссовки и джинсовку, но меня это как-то мало тронуло. Больше беспокоила его губа. Еще в лифте я разглядела, как она у него вздулась. – Ну и видок у тебя.
– Ты, похоже, торжествуешь, – поддел он меня моими же словами. – А комплимент по поводу твоей квартиры. Ничего так хатка.
– Благодарю. Только, что скажет Людмила, когда увидит тебя завтра?
– Марин, а ты чего в магазин приходила? – поднял он на меня глаза.
– За сумочкой, – пожала я плечами.
– Ну, да… конечно, – он осторожно потрогал губу языком. – А зачем ты сказала, что у тебя со мной было четыре раза?
– Что четыре раза? – не поняла я. – Ах это… Знаешь, не люблю когда так разговаривают с людьми. У тебя с Людмилой сложности из-за моей болтовни? Прости.
– У нас с ней уже давно никаких сложностей нет. По мне пусть себе треплется, я все равно не слушаю. Просто, думаю о своем и все. Мне по барабану.
– Что будешь, кофе или чай?
– Давай кофе.
– Вообще-то, я приходила не только из-за сумочки. Хотела сказать, что твоя терапия имела успех: мне уже не снится тот кошмар про заброшенный дом. Ты же не соизволил даже позвонить в эти дни.
– Твой сотовый был вообще недоступен, а по-домашнему тебя не застанешь.
– Ты знаешь мой адрес.
– Я не мог оставить магазин. Людка уезжала к матери на три дня и только вчера вернулась. Потом, я не хотел застать тебя с этим, твоим Родионом.
– Он не мой. У него семья. Забыл?
– Я же говорил тебе, что он козел и лузер.
– Сеня!