Книги

Ночной крик

22
18
20
22
24
26
28
30

– Вот гнида. Человека убили, а он…

– А меня это не касается. Я ее не убивал. И почему ее убили – даже не догадываюсь. Твое мнение относительно моего морального облика меня интересует в последнюю очередь, зато очень интересует кое-что другое. Сделаешь – узнаешь имя убийцы. Идет?

Только доказательства его вины сама искать будешь, на меня не рассчитывай. Только имя.

– А ты не боишься, что он и тебя – того, оприходует? – спросила Вика с неподдельным интересом. – Ты же свидетель.

– А ты не болтай никому про портсигар – вот и не возьмешь греха на душу.

– А я-то тут при чем?

– Мозгами пошевели. Никто кроме тебя про портсигар не знает. В том числе и убийца. Знал бы – я бы тут с тобой не сидел, тут ты права на все сто. Ну, так как, согласна на сделку?

– Ладно. Что нужно? Говори. Надеюсь, не Луну с неба достать? Предупреждаю сразу – это мне не по силам.

Окунцов усмехнулся:

– Нет. Луна мне не нужна. Достать тебе предстоит кое-что другое, – он немного помедлил, но потом все же решился окончательно. – Это дневник. Обыкновенная старая тетрадка с записями.

– Дневник? Чей? Зачем он тебе понадобился?

– Чей – скажу. Гаевской. А вот зачем понадобился – это, пардон, не твое дело.

– Что ж, пусть так. Найду – все равно догадаюсь. Ведь дело в записях, точно? Что там? План, где зарыты фамильные сокровища?

– Ты сначала найди, – неприятно усмехнулся Окунцов. – Найдешь – твое счастье. А не найдешь, так и ни к чему тебе знать, что в нем написано.

– В логике тебе не откажешь, – вздохнула девушка. – Как он хоть выглядит?

– А вот этого я не знаю, – огорошил ее певец. – Я его никогда не видел.

– Так может его и не существует вовсе? Может, ты меня за нос водишь? Я буду землю рыть, искать эту тетрадку, а ты тем временем – фьюить – и смотаешься куда-нибудь на Карибы.

– Придется тебе поверить мне на слово. Только врать мне не резон. Дневник мне необходим до зарезу. Кстати, за ним наверняка найдутся и другие охотники, вещь ценная.

– Час от часу не легче.

– Сама виновата – нечего было ввязываться, – равнодушно откликнулся Окунцов.