— Ты один из охотников? — недоверчиво уточнила я.

— Ну надо же, и как ты догадалась?

— Потому что выглядишь так, будто тебя пару раз через мясорубку пропустили.

— Это был риторический вопрос. — Он коснулся повязки. — Мне не раз доводилось схлестываться с вампирами. К несчастью, хоть мои раны и заживают быстрее, шрамов остается больше, чем на обычном человеке.

Странные слова он выбирает — «чем на обычном человеке».

— Так ты… не человек?

Скривив губы, он ответил:

— Не совсем.

Так, ладно, пусть меня и отравили, сделали свидетельницей убийства и похитили, но разницу между смешным и несмешным я все еще понимала. Мне не нравилось, как Деклан играет на моих нервах и выдает неполные ответы, когда моя жизнь висит на волоске.

— Дай угадаю. Ты вампир?

— Будь я вампиром, то не разгуливал бы днем по улицам. Именно поэтому вампиры предпочитают отсиживаться в подземельях.

— Потому что на солнечном свету они рассыпаются в прах.

— Нет. Потому что солнце выжигает им глаза, и так их гораздо легче убить. Днем им приходится прятаться от солнца. Самые же умные прячутся все время.

Взгляд в окно убедил меня, что полуденное солнце стоит высоко в небе. Несмотря на это, мороз пробежал по коже.

— Тогда кто ты?

На скулах Деклана играли желваки, и в том выражении, что я могла хоть как-то разобрать на изрытом шрамами лице, не проскальзывало ни искры смеха.

— Это не имеет никакого значения.

— Кто ты? — настаивала я. Либо он мне тут вешал лапшу на уши, либо был окончательным — и очень опасным — психом. Причем я склонялась к последней версии. — Ты сказал, что не человек. Не совсем человек.

Он не ответил. Это разозлило меня еще сильнее.

— Я всего этого не просила. Если хочешь, чтобы я не выкидывала фокусы, пока ты везешь меня к своему отцу, чтобы тот смог избавить меня от яда, ты должен мне все рассказать.