— Не уверена, что такое бывало, но думаю, испытать подобное — потрясающе! — На секунду задумалась. — А он знает?

Арина закусила губу и опустила глаза.

— Я не говорила ему. У нас не совсем типичная ситуация. Все сложно. Но, как только удастся, я обязательно скажу.

Я стиснула плечи подруги руками и заглянула в смущенное лицо.

— Не тяни. Он должен знать — ведь это самая большая радость — любить и быть любимым. И знать, что ваша любовь стала началом чего-то необыкновенного. Новой жизни. Ариш, ты станешь мамой, это такое счастье!

Взглянула на потолок, стараясь прогнать непрошенные слезы счастья.

Сердце пело, кажется, я испытала на себе радость, от новости, что сообщила Малиновская.

Интересно, а что если после вчерашнего я тоже…?

Щеки загорели, почувствовала, как румянец заливает лицо. О чем я только думаю?

В дверь позвонили, Арина чмокнула меня в щеку и упорхнула открывать.

Забыла сказать — сегодня у неё день рождения. Она предупреждала меня еще месяц назад, но я совсем закрутилась. Благо сегодня утром вспомнила, не проснувшись толком, побежала в магазин за подарком.

Что можно подарить девушке, которая может позволить себе абсолютно всё сама? Какую-нибудь милую безделушку. Или памятную вещь.

Так, в один из вечеров, когда я навещала Арину, еще тогда немощную с гипсом, мы коротали время за монополией, и она влюбилась в эту игру, по крайней мере, прожужжала мне все уши об этом.

И вот, заветная коробка с настолкой бережно упакована в оберточную бумагу бежевого цвета и подвязана золотистым бантом.

В холле послышались голоса, приближающиеся к гостиной. Папа Арины — Семён Геннадьевич, сдержанно поздоровался со мной и осведомился у дочери, не прибыли ли самые главные гости. Малиновская поняла его намек и отвела глаза.

Нет. Они не приехали.

Сегодня наконец-то увижу жениха Арины. Отчего-то волновалась, хотя повода не было. Да кого я обманываю? Стало страшно до чертиков, когда подруга сказала, что еще и мой начальник приедет. Не видела Виталия Петровича после той роковой встречи в ресторане, но что-то подсказывало мне, он не обрадуется, увидев причину неудачных переговоров с французами.

В последний раз глянула на себя в зеркало: платье цвета хаки подчеркивало зелень глаз. Ворот под горло, зато плечи открыты. Длина до середины бедра, приталенный силуэт. Всё, как я люблю. Пара браслетов и серьги-кольца в ушах. Волосы распустила. Максу бы понравилось.

До сих пор мурашки по коже от ставшего родным голоса, описывающего, как нравится ощущать прикосновение кончиков моих волос к его груди. Голой груди. Очень глупо с моей стороны было возбуждаться на дне рождения подруги. Не к месту…

Снова звонок в дверь и голоса. Я повернулась к панорамному окну и залюбовалась вечерним городом: казалось, снег укрыл каждый сантиметр надоевшей за эту осень грязи и впервые дал взглянуть на безупречную красоту окружавшего нас пейзажа. Парк, небольшая река, бесчисленные тротуары усыпанные серебром, рано не по сезону. Зато как красиво…