Они попрощались, и Душка сразу же позвонила Уэйду на мобильный. Номер не ответил, как и рабочий. Она отправила на оба номера голосовые сообщения с просьбой срочно перезвонить. Она никому не призналась бы в этом – она даже не держала дома автоответчика, – но возможность оставить голосовое сообщение была, по ее мнению, лучшим изобретением человечества, не считая нарезанного хлеба. Ну и водопровода, конечно, но в этом она тоже не призналась бы.

Думая обо всякой всячине, лишь бы не вспоминать разговор с адвокатом, Душка решила пропылесосить весь дом, прежде чем продолжить наводить порядок в кухне. Уборка всегда ее успокаивала, и к тому же она подумала, что Мэрили приятно будет увидеть чистый дом, когда она вернется.

Время от времени Душка заглядывала в гостиную посмотреть прогноз погоды. Побережье Каролины залило водой, ураган продолжал бушевать. Правда, он чуть стих – теперь ему присваивали третью категорию, – но и этого хватало, чтобы погода в трех штатах совершенно испортилась. Душка поправила слуховой аппарат, удостоверилась, что батарейки в порядке – без них она не услышала бы и сирену над своей кроватью.

Закончив пылесосить, вернулась в кухню, стала протирать стол. Дети оставили на нем раскрытый альбом, и, не желая, чтобы на него попала вода, Душка собиралась закрыть его и положить на кухонную стойку, но что-то привлекло ее взгляд. Три буквы, «Му-у», были такими огромными, что она увидела их без очков, но все остальное размывалось. Над этой страницей дети, очевидно, и хохотали.

Душка отложила альбом в сторону, сказав себе, что вернется к нему, когда закончит с уборкой, но ей не давала покоя мысль, что же так развеселило Лили и Колина. В конце концов она положила губку в раковину, вытерла руки о полотенце и достала из кармана очки. Сев на стул и положив альбом себе на колени, принялась изучать.

Вверху страницы было крупными буквами напечатано: «Выпускники». Душка вспомнила, как они с Лили рассматривали эти страницы. Альбом был совсем не таким, как у школьников начальных классов. Каждому ученику отводилась треть страницы под фото, любимые цитаты и небольшой рассказ о том, кем они хотят стать через десять лет.

Душка разглядывала только фото – глупые рассуждения восемнадцатилетних ее совсем не интересовали. Что можно знать о жизни в таком возрасте? Интереснее всего была та страница, в самом низу которой было написано слово «Му-у». Возле фотографии, над которой смеялись Лили и Колин. Потому что девочка на ней им кого-то напоминала.

Ее имя было вымарано черным маркером и не поддавалось расшифровке. Под ним большими буквами вывели: «Ромашка». Чтобы пояснить мысль, девочке пририсовали коровьи уши и слово «Му-у» в выходившем изо рта облачке, как у персонажей комиксов. Душка смотрела на лицо, на темные волосы, жидкие, грязные, свисавшие на лоб. У девочки было круглое лицо с явно проступавшим вторым подбородком, покрытое жестоким акне. Но, глядя на это лицо, Душка поняла, что видели Лили и Колин.

Эта улыбка, эта форма носа. Эти ярко-голубые глаза. Душка перевела взгляд на надписи под фото. Планы на будущее были вычеркнуты, а под ним кто-то другой вывел черным маркером: «Через десять лет я буду весить шестьсот фунтов и попаду в Книгу рекордов Гиннесса. И даже тогда Джон Котсвуд не обратит на меня внимания».

Ей оставили только две короткие цитаты. Душка прочитала их дважды, второй раз – вслух.

«Месть сладка. И при этом не полнит». Альфред Хичкок.

«Месть – это блюдо, которое подают холодным». Дон Корлеоне, «Крестный отец».

Душка вновь ощутила тяжесть в груди и тошноту, но не знала, связано ли это с увиденным. Когда она вновь смогла дышать как следует, она выпрямилась и разобрала наконец фамилию девочки: Уотерс.

Трясущимися руками она перелистнула страницу, посмотрела в конец альбома, где были фамилии выпускников. Многие начинались на букву «У», но женским было только одно имя. Фотографии этой девочки были на двух страницах. Одну Душка уже видела. Заглянув на вторую, она, к своему удивлению, увидела девочку в команде чирлидеров.

Нагнувшись поближе, разглядела фотографию в правом нижнем углу, под заголовком «Помощница команды». Душка знала по рассказам Лили, что это означает. У них помощницей была младшая сестра одной из учениц – она вечно жаловалась, что приходится разливать воду по бутылкам и убирать за всеми грязные полотенца. В общем, разница между чирлидером и помощницей была огромной.

Глядя на толстую, мрачную девочку с поникшим помпоном в руке, Душка слишком ясно поняла две выбранные ею цитаты. Ирония состояла не в том, что обе они были о еде. А в том, что обе были о мести.

Облокотившись на край стола, Душка встала, подождала, пока вернется равновесие. Ей очень хотелось, чтобы позвонил Уэйд и она рассказала ему все, что сейчас поняла. Потом можно было бы связаться с адвокатом Синтией и тоже сообщить ей – на всякий случай. Но в первую очередь она должна была сделать самый важный звонок.

Телефонная книга школы, которую Уэйду и Душке принесла Лили, чтобы они нашли номер Линди, по-прежнему лежала на кухонной стойке. Душка открыла ее, поправила очки и, перелистнув несколько страниц, добралась до нужной буквы. По небу прокатился резкий раскат грома, хлынул дождь. Душка сняла трубку, осторожно набрала номер, сверяя каждую цифру, подождала, пока ответят. Голос автоответчика на другом конце провода был знакомым и ненавистным, и Душка даже не ожидала, что ей будет так приятно оставить сообщение.

– Здравствуй, Ромашка. Мы знаем, кто ты такая. Этого, конечно, вряд ли хватит, чтобы усадить тебя за решетку, но для начала подойдет. Месть, может быть, и подают холодной, но и карма носит ледяные сапоги, и вскоре ты ощутишь их своей задницей.

Дрожащими руками Душка повесила трубку и вновь села в кресло, чтобы восстановить силы. Отдышавшись, набрала номер адвоката, аккуратным почерком записанный в блокноте, лежавшем у телефона, но ничего не услышала. Дважды положила и вновь сняла трубку, прежде чем поняла, что телефон не работает – по-видимому, из-за шторма. Впервые в жизни ей захотелось обзавестись мобильником.