— Можете называть меня товарищ… и кстати, не ссудите ли немного денег на неотложные нужды революционной борьбы? А то мы с Наденькой порядком поиздержались в последнее время, а деньги от наших товарищей из России задерживаются и задерживаются.
— Это без проблем, Владимир Ильич, как только вернемся в Женеву, сразу и ссужу… тысячи на первое время хватит? Вот и славно, а мы тем временем кажется приплыли… в смысле доехали — вот он, знаменитый Шильонский замок-то, он же Шато де Шильон, узнаете?
— Честно говоря, ничего про него не знаю, голова другим занята, так чем, говорите, он так знаменит?
— Резиденция графов Савойских, заложен где-то в 9-10 веке, тыщу лет назад короче, потом какое-то время был тюрьмой, но уже сто лет как здесь что-то похожее на музей. А знаменит он в основном тем, что здесь происходит действие поэмы Байрона «Шильонский узник», её-то вы наверно в школе изучали, Владимир Ильич?
— Да-да, вспоминаю, здесь сидел Франсуа Бонивар, один из первых, кстати, революционеров, наш коллега, можно сказать…
— Отлично, пойдемте пройдемся по замку, ноги разомнем.
И они все втроем спустились по сходням на маленькую пристань и пошли берегом озера к мостику. На экскурсию, кроме них, возжелали сходить еще трое. Носов с компанией стоически выслушал, что им там говорила на французском пожилая тетенька в длинной юбке, а потом предложил компании отстать и посмотреть все самим. Спустились в подвал — там вместо пола были натуральные скалы, так что видно было, что это все не муляж и не пускание пыли в глаза наивным туристам, а кондовая такая и сермяжная правда. В дальнем углу подвала зачем-то стоял грубо сколоченный стол и рядом две лавки.
— По-моему подойдет, — сквозь зубы сказал сам себе Носов и врезал Ленину по макушке рукояткой его любимого Смит-и-Вессона модели «русский»…
Глава 5
Тот рухнул на пол, как подкошенный. Носов внимательно осмотрел его, потом приподнял за воротник пальто и усадил за стол.
— Ты чего это? — испуганно спросила Зина.
— Устраняю главного конкурента по революционной борьбе, чего, — сквозь зубы ответил Иван, — с ним мы бы наплакались еще, кровавыми слезами, это я тебе точно говорю.
— Подожди, а как же пароход? Нас же там ждать будут и все поймут, когда его тут найдут…
— По пунктам значит — А. ждать не будут, я перед уходом сказал распорядителю, что мы втроем тут остаемся, погулять по берегу и Б. найдут нескоро, а даже если и найдут, все будет сделано очень чисто, сейчас сама увидишь.
А тем временем Ленин очухался, покрутил головой и увидел наставленный на него ствол револьвера.
— Что это значит, господин Носов? Зачем вы меня стукнули? — возмущенно спросил он.
— Какой еще господин, мы же кажется на товарищах остановились, — мягко ответил Иван.
— Уберите револьвер, тогда может и на товарищей перейдем, — вполне логично продолжил Ульянов, — и объясните мне в конце концов, что здесь происходит.
— Хорошо, — Носов присел за тот же стол, держась впрочем на почтительном расстоянии от Ленина, — объясняю на пальцах. Вы, Владимир Ильич, очень грубый и конфликтный человек, раскалывающий оппозицию и мешающий ходу революции, вся деятельность ваша сугубо неконструктивна, поэтому вы должны навсегда покинуть политическую сцену, так доступно?
Ленин покрутил головой, потом негромко заметил: