— То есть, Захар знал?

— Конечно, — подтверждает Август. — Напрямую участвовать не мог. Он здесь тебе был нужнее, но нашу идею поддержал и помог реализовать. Пацанов вернули домой. Не совсем в целости и сохранности, но они будут молчать. А даже если ляпнут, нам все равно ничего не будет.

— Ешь тортик, — Клим возвращает мне мою тарелку.

Эта простая фраза вызывает у меня нервный смешок. Саша поддерживает. Парни довольно улыбаются. Напряжение, возникшее на время просмотра видео, лопается как мыльный пузырь. Всех отпускает, и кухня наполняется непринужденной болтовней об учебе, проходящем турнире по боксу, куда мне обязательно, по словам Клима, надо сходить, смехом и шутливыми перепалками между братьями.

К вечеру они начинают собираться. Саша с ними. Ребята довезут ее до дома.

— Спасибо вам еще раз за все, — торопливо обнимаю всех по очереди. — За то, что приехали. И за то, что сделали.

— Да брось. Давно руки чесались вмазать кому-нибудь без правил, — улыбается Клим. — Оторвался.

Чмокнув меня в щеку, Зорин выскакивает за дверь. За ним выходит Август и крепко обняв меня, к парням присоединяется подруга.

В квартире становится тихо и пусто. Возвращаюсь на кухню, убираю со стола. Захару оставили кусочек торта. Открыв холодильник, думаю, чем помимо сладкого кормить его на ужин. Парой оставшихся после завтрака йогуртов он точно не наестся.

Собираюсь сходить в магазин. Толкаю входную дверь и в подъезде врезаюсь прямиком в Захара.

— Так, — он ловит меня за талию и сразу же прижимается к губам, — куда мы собрались? — шепчет в них.

— В магазин. Мне тебя кормить не чем, — признаюсь ему.

Он закрывает дверь и подталкивает меня к лифту. В кабинке сразу же прижимает к стене и жадно целует. Двери разъезжаются на первом этаже.

— Стыд какой! — получаем втык от пожилой женщины с тряпочной авоськой в руках.

Смеясь, в обнимку выходим из подъезда. Холодно так. Поднимаю выше воротник. Захар привычно надевает мне капюшон. Берет за руку и ведет в сторону магазина по скрипучему снегу.

— Понравился тебе подарок от Зориных? — сплетает наши пальцы и заботливо засовывает руки в карман своей куртки.

— Я в шоке, — признаюсь ему.

— Ублюдки заслужили!

Чувствую, как он весь напрягается. Глажу пальчиком его теплую ладонь, стараясь успокоить.

— Мы сегодня долго общались с родителями этих дебилов, — рассказывает Захар. — Нам пытались предъявить за избиение, но обломались. В общем, сошлись на том, что их переводят в другой лицей. После его окончания они оба идут в армию. Отец уже все решил. Отвертеться не выйдет. А если попробуют, у нас есть твое заявление и мы дадим ему ход. Выбор у них не велик. Либо тюрьма с паршивой статьей и клеймо на всю жизнь. Либо армия, где им по личной просьбе генерал-лейтенанта Шолохова обязательно вправят мозг.