Когда в один из немногих выходных дней Федор отправился в город, и к нему подошла парочка странных, явно криминальной наружности, типчиков с предложением дополнительного заработка, парень сделал так как его инструктировали. Согласился на все условия, постаравшись не подать виду, а сам со всех ног бросился в заводскую контору и там доложил о происшествии одному из отставных унтеров, которые приглядывали на заводе за порядком.

Тот, услышав о таком заходе, тут же подскочил и бросился уже к своему, видимо, начальству, наказав Федору сидеть на месте и никуда не отлучаться. Итогом поднявшегося переполоха стало то, что рабочему выдали целый саквояж с какими-то пузырьками – вот это, это и это мол на завод приезжает, а вот это – образец готовой продукции - и наказали продать его неизвестным покупателям не меньше чем за две сотни рублей. Сказали торговаться до последнего, как будто действительно самое ценное что в жизни есть продаешь.

- А как же… Они тогда узнать могут, открыть…

- Только чувство собственной неполноценности они, изучая все это открыть смогут, - ухмыльнулся инструктировавший Федора молодой парень в дорогом сюртуке на новомодной ныне среди богатых обитателей столицы застежке-молнии. Его Попович видел на заводе не раз, однако кем он был – рабочие шептались мол это сам великий князь – Попович точно не знал.

Сказать, что Федор волновался, идя на встречу с неизвестными – не сказать ничего. Его буквально трясло, несмотря на жаркое летнее солнце, изрядно прижарившее столицу в середине июня, молодого рабочего по-настоящему бросало в холод. И даже уверение в том, что его «подстрахуют», и рядом будут все время находиться надежные люди, которые если что-то пойдет не так, вытащат Федора из любой передряги, его совершенно не успокаивало.

Поворот за угол и вот вход в средней паршивости трактир, где его обещали в обеденное время ждать эти двое типиков.

- Чего изволите? – Рядом мгновенно нарисовался половой, сходу оценивший платежеспособность клиента.

- Пообедать, - буркнул рабочий. – Щи, каши с мясом, квасу холодного.

- Выпить?

- Не употребляю, - мотнул головой Попович и проследовал за работником общепита вглубь помещения.

Долго ждать обеда не пришлось: время самое что ни на есть жаркое, внутрь постоянно заходили новые посетители желавшие набить брюхо перед тем, как отправляться дальше по своим делам.

Еда тоже оказалась относительно приличной, во всяком случае достаточно, чтобы заставить Федора увлечься ее поглощением и проморгать появление «нанимателей».

- Доброго здоровьица, Федор Батькович, - не спрашивая разрешения за стол напротив обедающего рабочего приземлилась виденная днем ранее парочка. Выглядели они достаточно колоритно, возможно даже слишком. Классический такой дуэт «шнырь и громила» хоть в парижскую Палату мер и весов отправляй. Впрочем, о последней Попович и слыхом не слыхивал.

- И вам не хворать, уважаемый, - с легким сожалением отложив в сторону плошку с недоеденной кашей, Федор приготовился к торгу. – Заказец ваш я выполнил, необходимые материалы добыл. Что по оплате?

- Дык хорошо, все с оплатой, товар покажи, - густым хрипловатым баском ответил громила, а рабочего окатило мерзкой смесью запахов чеснока, кислой капусты и дешёвого пива. И, пожалуй, еще табака.

- Сначала деньги, двести пятьдесят рублей с вас господа-хорошие за этот заказ. Серебром.

- Ты смотри какой, - хохотнул шнырь, - с виду лох лохом, а деньги считать умеет.

- Сначала товар покажь, - вновь пробасил здоровяк.

- Сначала деньги или я ухожу.

- Куда ж ты пойдешь, дорогой? - С угрозой в голосе, слегка прищурившись, спросил мелкий.