.Началась безумная череда бесконечно долгих дней.

После нашего возвращения на Армадан, я растягивал каждый миг как мог. Дни превращались в месяцы в других мирах, чтобы у меня было достаточно времени придумать идеальный план. Как совладать с тем, кто обладает практически безграничными возможностями Божества, да ещё и усиленными магией жертвоприношений. И, получалось, идеальное время одно: когда оно только пробудится после долгого заточения, отрезанное на долгие годы от магии, и поэтому будет ещё слишком слабо. А для этого мне нужно было научиться самому перемещаться по линии времени.

Казалось бы - тупик, ведь для смертного это попросту невозможно. Однако если я вижу тупик, то не ищу другой путь, а пробиваю себе проход в нужном месте. Тем более прекрасно знал, что Лиэна попадет в прошло, значит я смогу считать её воспоминания и понять, как это происходит. И разгадать эту загадку. И для меня не может быть что-то невозможным, особенно когда на кону стоит наше с даэйрой счастье.

Медленно, но верно, план приобретал конкретные очертания. А я забыл про сон, подпитывая тело маной, которой у меня всегда было в достатке. Я трудился, стараясь всё и везде успеть, просчитать и учесть, дабы не совершить даже малейшей ошибки, ведь шанс на победу у меня только один.

Я учился, постигал другие стихии. Когда засыпала даэйра, я обучал её магии, но запечатывал эти знания, потому как не пришло ещё для них время. Я никогда не говорил ей ничего лишнего, зная, что стереть навсегда что-то из памяти не поднимется рука, а мою печать, даже сильнейшую, Кровавый может снять. Поэтому я вел её мысли и рассуждения по нужному мне руслу и направлению. Она всегда думала, что я сожалею о тысячах жертв в Харфуте, сколько бы я не намекал, что это не так. Дело в том, что я сожалел о своей ошибке: не исправил всё до того, как мне пришлось стереть весь город с лица Армадана. Однако она так и не поверила, находя мне оправдания во всём, и это было мне только на руку. Пускай Высшие думают, что я боюсь. Боюсь ошибаться и навредить невинным, страшусь стать монстром в глазах избранной. Вот только я не страшился и не боялся. Знал, что Лиэна всегда будет на моей стороне. Она всегда простит. Меня. Но будет винить себя.

.. .Совсем не удивительным оказался тот факт, что мой окончательный план был связан с ней. Потому как никак не выходило исключить её из сражения. Сколько бы вариантов я не прокручивал, не рассматривал, всегда выходило так, что Кровавый обязательно должен узнать, как я слаб и сколько у меня страхов, чтобы обрести уверенность в себе и напасть, пока ещё не вернул свои силы. Поэтому я и разыграл целый спектакль на планете оборотней. Не нужно мне было столько адамантия, а того куска, что я учуял сразу, мне хватило бы на мою задумку для когтей. Но получилось всё ещё удачнее - из «кубка» я соорудил себе портативный накопитель маны, что избавлял от необходимости, как Лиэна бы выразилась, «подзаряжаться» во время схватки. И, кстати, то была её идея, причем очень умная и мудрая. Пусть она и смотрела однобоко на проблему. Однако я её понимал: я так же не хотел её утратить, как и она меня. А ещё я осознал, что действительно боюсь её потерять. И открыто признался в этом ей. Не признался только, что страх, возникнув, сразу исчез, потому как ради нее я смогу повернуть даже время вспять, чтобы всё исправить.

И я научился этому. И вложил это заклятие в неё, в её тело - «идеальный сосуд», что сотворила Эллиания, способный вместить куда больше маны, даже чем я с внедренным в плоть адамантием. И только она, моя даэйра, смогла бы поставить идеальную финальную точку в моем плане.

Конечно, я прекрасно понимал, что подвергаю и её опасности, пусть и призрачной, иллюзорной, один на миллион, но выбора у меня не было.

Однако именно по этой причине, несмотря на то, что план был завершен, я продолжал его оттачивать, чтобы максимально уменьшить возможный процент ошибки. И чтобы посвящать ей всё возможное время. Не заниматься чем-то полезным, а просто радоваться жизни. И эти мгновения спасали меня от безумного переутомления. А её улыбка и любовь всегда освещали путь, погруженный во мрак будущего.

Как же мне хотелось в те моменты наконец-то рассказать ей все, сбросить с себя этот груз бесконечных недоговорок и вздохнуть полной, свободной грудью рядом с ней!

Но никто, кроме меня, не знал целиком план. Даже Шантаэр был посвящен только в большую его часть, хотя ему я полностью доверял - порождение истинной Тьмы, поклявшееся мне, не могло предать, и никто не был в состоянии узнать у него то, что он бы не пожелал рассказать сам.

У меня всё было готово, Эллиания наконец явилась, рассказав мне о том, что я и так уже прекрасно знал, и я понял, что этот день настал. А внутри почему-то не было ликования, лишь что-то липкое сковало сердце, и было сложно дышать. Я постоянно целовал даэйру, прижимал её к себе и улыбался. Наверное, столько я не улыбался за всю свою жизнь, сколько подарил ей улыбок в те дни на Хищной планете.

Но откладывать было больше нельзя, и мы переместились на Тахвар, так называли планету местные жители, на которой был запечатан Кровавый, и где мы встретились с Лиэной. Ничем не примечательная, кроме стихийных всплесков маны, что волнами проносились по поверхности, высасывая её «избытки» у существ. Ну и, конечно, пирамиды - жертвенники Кровавому Божеству.

Как только мы ступили на эту планету вновь, план вступил в действие с уже подготовленными и учтенными мною корректировками.

Я сразу понял, что поиски можно и не проводить. Божество никуда не делось, не переместилось, оно просто спряталось и затаилось. Однако соврать Лиэне я не смел, поэтому в заклинание поиска я вплел другое, которое бы уже сработало как приманка и выманило бы отсиживающееся Божество.

Воспользовавшись переживаниями даэйры, я упросил её отвлечься или сходить прогуляться. А в это время моё место занял Шантаэр, принявший мой облик, он же получил и ненужное мне орудие - косу из адамантия, для полного сходства с образами из памяти Лиэны.

На самой даэйре было ожерелье из того же адамантия, которое способно было поглотить любой урон и в случае малейшей опасности переместить ко мне. Не считая массы различных защитных заклинаний. А также я наложил ещё одно, но не защитное, а «перекрестное»: если бы Лиэна испытала хоть малейшую боль или даже дискомфорт - оно бы передало всё мне.

Но и так, зная, что её жизни ничего не грозит, мне отчаянно не хотелось оставлять её одну. В неведении. Зная, какой ужас ей предстоит вскоре испытать. Однако я знал, что она поймет и простит. За всё.

Кровавое Божество не заставило себя долго ждать. Учуяв дармовую ману, изливаемую прямо в воздух, да ещё и «приятную» для подобного ему, оно тут же примчалось. Явив моему взору знакомую рожу внучка с одной извилиной, который однажды ловко от меня ускользнул, отдав тело демониона Кровавому.

В тот момент, когда Кровавый «лапал», как он думал, Лиэну, я был вынужден отвернуться, потому как ярость была столь сильна, что едва не погубила весь план. Я еле смог сдержаться. Правда он не до конца считал память о сильном, но страшащемся демонионе... Потому что она позвала меня так отчаянно, что я отдал приказ Шантаэру появиться.