Дакота смотрит на меня внимательно, ждет ответа, в глазах слезы. Еле сдерживаюсь, чтобы не подойти к ней, не приласкать.
– Не так давно.
– До того, как мы… попытались? – Не зная, куда спрятать взгляд, она останавливает его на часах, которые стоят на крохотном столике.
– Нет, уже после, – сказал я, надеясь, что это принять будет легче.
Из горла Дакоты вырывается тихий стон.
Еще пара тягостных мгновений, и она, отвернувшись, ложится.
Я тоже решаю лечь спать, залезаю под одеяло и слышу:
– Я была с Эйденом.
Пока до меня доходит значение ее слов, мозг лихорадочно соображает. Я не знаю, что думать и тем более что сказать. Как‑то нелепо расстраиваться в моем положении, и уж точно мне не о чем горевать. Поэтому странно, что меня всего крутит. Не знаю, от чего мне сейчас противнее – от того, что она переспала со знакомым мне парнем, или от того, что ее выбор пал именно на того, кого я всей душой презираю.
Надо же было из всех парней в большом людном городе выбрать того единственного, который мне не по душе. Все в нем, от надменной ухмылки до тщательно уложенного блонда, вызывает во мне чувство гадливости.
Перевожу взгляд в ту часть комнаты, где лежит Дакота, и закрываю глаза. Вспоминаю Нору, сидящую на моих коленях, мягкую и податливую в моих объятиях. Как она стонала, когда я касался ее языком. Растрепанные волосы, сочные раскрасневшиеся губы, красная блузка в комплекте с черными сексуальными брючками. Помню, как звонко она смеется, когда я стараюсь казаться умным, и помню мурашки на ее руке, когда я провожу по ней пальцем. Каждый миг с ней мне дорог, не променял бы его ни на что. И если Дакоте выпали эти мгновения с кем‑то другим, то кто я такой, чтобы мешать?
Как я ни старался, нужных слов подобрать мне не удалось. Я не в силах облегчить ей страдания.
Наверное, зря люди думают, будто первая любовь – это навсегда.
Глава 35
Я вернулся из Мичигана месяц назад, и время тянется нестерпимо долго. Жизнь моя дала резкий крен. Мама родила на прошлой неделе, и я ездил к ним на уик‑энд. Недавно вернулся. Эбигайл Скотт – очаровательная девчушка.
Всего‑то два года прошло, а как кардинально все изменилось. Семья разрослась. Я и не думал, что мама моя снова влюбится и что у меня будет брат или сестра, а то и двое разом. По крайней мере, с малышкой ладить куда легче, чем с Хардином. Хардин с Тессой не разговаривают. А раз уж я между ними как будто посредник, так мне тоже порой достается.
Тесса перебралась на диван и снова возненавидела музыку. Все это напоминает фильм «Сумерки». Там Белла Свон вырвала магнитолу из автомобиля голыми руками. Что ж, мне знакомо ее настроение: ничего необычного, что человек изорвал в клочья наушники. Я все‑таки подписался на кабельный и запоем смотрю «Игру престолов». В конце каждой серии вспоминаю о Норе, и думается, как здорово было бы вместе смотреть, делиться догадками и сокрушаться о погибших. Прошло недели три, а я уже на последнем сезоне, осталось две серии. Первое время, особенно когда в кадре появлялся Нед Старк, мне было непонятно, почему это Боромир трется у Белой Башни. Лишь потом я смекнул, что к чему.
Никто из нас не делает шаг навстречу – ни я, ни Нора. Тесса тонет в своем горе и, скорее всего, даже не знает, на какой фазе наши отношения. А фаза у нас – по нулям. Совсем.
Приезжаю в кафе, вижу Эйдена. Сейчас его смена. После Мичигана мое отношение к нему нисколько не изменилось. Я даже стараюсь выискивать в нем хорошее; правда, получается с трудом. Стараюсь особо не распаляться из‑за того, что он переспал с моей бывшей подругой.
– Хай, брателло, – говорит он, и меня вдруг пронзает мысль: интересно, он в курсе, что я когда‑то встречался с Дакотой. Попутно приходит догадка, что она не посвятила его в подробности о своем прошлом. Может, между ними нет особой привязанности и они в общем‑то не откровенничают. А может, у них просто был дружеский перепих, ну, как у нас с Норой.