Точно в центре сахарной горки, как флаг, торчала зубочистка с кусочком бумажной салфетки. Я пытался вспомнить, как выглядел тот парень, который здесь сидел. Вообще-то, кажется, это была девушка. Или женщина. Я не разглядел ее лица, но, кем бы она ни была, у нее удивительный талант создавать миниатюрные сахарные композиции.

– Лайла! – Я попытался привлечь внимание девочки, которая теперь лежала на полу.

Она взглянула на меня, но не пошевелилась.

– Хочешь посмотреть, как тут интересно? Просто здорово!

Я ткнул пальцем в сахарную горку и засмотрелся на скрученный из пакетика бутафорский меч в руке одной из фигурок.

В ответ прозвучало решительное «нет». Нисколько не удивившись, я смахнул холм тряпкой. Мне приходилось ходить туда-сюда, чтобы в процессе уборки держать Лайлу в поле зрения. Когда я заканчивал протирать предпоследний стол, Поузи вышла из-за прилавка и подошла ко мне.

– Ты не должен этого делать. – У нее такие красные глаза, что почти невозможно разобрать их цвет. – Это же не твоя смена.

– Все в порядке? – поинтересовался я.

Она оглядела магазин, вздохнув, кивнула и присела за стол, который стоял ближе всех к сестре.

– Просто устала, – пожала она плечами. – Работа, учеба, как обычно.

Поузи задорно улыбнулась. Насколько я знаю, она не любит распространяться о неприятностях или жаловаться, даже имея на то веские основания.

– Если тебя нужно подменить на несколько смен или что-нибудь еще, дай знать. Я готов помочь, в этом семестре у меня есть время.

На самом деле я довольно занят, но мне хотелось что-то для нее сделать. У нее явно больше забот, чем у меня.

Поузи покачала головой, и ее щеки порозовели. Светло-рыжие пряди выбились из-под черной резинки, слишком маленькой, чтобы удержать все волосы, которые при искусственном освещении выглядят так ярко, будто выкрашены в красный. Ее лицо осталось непроницаемым.

– Мне нужна работа. Но если ты знаешь кого-нибудь, кто делает мыльные пузыри, чтобы занять маленькую четырехлетнюю проказницу, пока я работаю, скажи.

Я улыбнулся ей и посмотрел на Лайлу, которая все еще лежала на полу.

– Она аутист, – сказала Поузи. В голове тут же собрались кусочки пазла. – Мы пока не знаем точно, насколько это серьезно. Сейчас она только учится говорить, – она сделала короткую паузу, – хотя ей уже четыре.

– Ну, иногда это не так ужасно.

Я легонько подтолкнул девушку плечом, пытаясь хоть немного рассеять ее мрачность. Она расслабилась и растянула рот в широкой улыбке.

– Это правда.