Он развел руками:

– Тогда почему вы так не поступаете?

Она посерьезнела и заправила за уши волосы.

– Потому что, как бы я ни старалась, я всегда оказывалась загнанной в угол с каким-нибудь чересчур ранимым поэтом или художником, который ищет бесплатную постель, бесплатный обед и маму в придачу. Пришлось посмотреть в лицо жестокой правде, Ксавьер. Во мне нет ни капли роковой женщины. – Уинни пожала плечами. – Я, по сути, хорошая, приличная девочка. – И вздохнула.

– Разве это плохо?

– И вы еще спрашиваете? – А поскольку он уставился на нее, она добавила: – Вы когда-нибудь встречались с хорошими девочками?

Он нахмурился:

– Нет.

– И знаете почему?

– Я… – Он не договорил.

– Потому что они скучные! Потому что напоминают вам о вашей матери. А кто хочет ходить на свидания с собственной матерью? Никто. За исключением… – Она выразительно подняла брови.

– А-а… – Он кивнул. – За исключением этих ваших поэтов и художников?

– Точно.

Он продолжал на нее пристально смотреть, отчего у нее внутри все сжалось. Когда же он открыл рот, чтобы что-то сказать, она заявила:

– Я должна составить отчет.

– Вы уже рассказали ему о нас? – спросила на следующее утро Тина.

Уинни чуть не оступилась на лестнице и ухватилась за перила.

– Не было времени… и случай не подвернулся.

И направилась в конференц-зал. Ей нужно время, чтобы подготовить почву и осторожно изложить Ксавьеру свою политику в отношении персонала.

Но, едва увидев Ксавьера, поняла, что сегодняшнее утро не подходит для этого разговора – он был чернее тучи.