Кончил десятилетку без блеска, но все же поступил в Ленинградское артиллерийское училище. Казалось, биография складывается нормально.

Но вот началась война с гитлеровской Германией. Для всей нашей страны беда великая. И весь советский народ поднялся на защиту Родины. Ребята моложе Гавриила из последних классов школы рвались добровольцами на фронт. А Карнаухов — курсант военного училища, артиллерист. Его святой долг бить врага. Он и подчинился долгу — пошел воевать, раз послали, инициативы не проявлял. Доверили Гавриилу командовать разведвзводом артиллерийского полка. И в первом же бою дрогнул, струсил Карнаухов, не выполнил приказ старшего офицера.

Любопытно, что родная его сестра Ольга, давно потерявшая Гавриила из виду, много лет спустя характеризовала брата как «человека чрезвычайно хитрого». «А такие люди, как он, — заметила Ольга Игнатьевна, — и на войне не погибают».

Сестра оказалась права. Карнаухов не погиб. Миновали его немецкие пули. Миновали и пули советских солдат, когда он, забыв честь и совесть, бежал темной октябрьской ночью от стен Ленинграда.

…Хлеба стояли неубранными. Рослые, густые. Даже ветер не в силах был пробиться через эту плотную стену. Гавриил, тяжело дыша, торопко полз, прикрытый лениво переливающимся бурым прибоем перестоявшихся колосьев. Потом по-заячьи петлял по набрякшему влагой ночному лесу: стерегся погони.

Гитлеровцы не очень-то обласкали поначалу перебежчика. Пришлось Гавриилу покормить вшей в лагерях для военнопленных.

А мысли, неотступные, тяжелые, не давали спать. «Неужели просчитался, неужели осечка?»

Гавриил готов был, не задумываясь, палить, рушить, убивать, лишь бы сохранить себя, свой живот.

И он сделал это. Пошел на крайнюю степень предательства — в карательный отряд «СД».

«В дальнейшем я честно служил немцам…» — так и пишет Карнаухов, твердо, недрогнувшей рукой.

…Этот карательный отряд формировался в Гатчине для борьбы с партизанами. Возглавлял его немецкий майор Краус. Карнаухов начинал здесь рядовым. Юлил перед Краусом, выслуживался изо всех сил. Его заметили, назначили командиром отделения. Предатель почувствовал себя увереннее и еще больше старался заслужить похвалу начальства.

«Боевое крещение» каратели получили летом 1942 года. Вместе с регулярными немецко-фашистскими частями они вступили в бой с советскими подразделениями, попавшими в окружение восточнее Пскова. Но жизнью своей Карнаухов дорожил, поэтому не ломился вперед. Он предпочитал стрелять в своих соотечественников из-за укрытия. Спокойно. Прицеливаясь. Без промаха. Сам он об этом вспоминает с удивительной скромностью:

В конце лета 1942 года отряд был переведен в Белоруссию. Прямо с колес бросили карателей на окружение партизанского отряда в районе Минска. Но боя не было. Партизанам удалось выйти из кольца, а Карнаухов со своей бандой захватил склад с продовольствием. Нажрались до отвала. Понравилось…

Лиха беда начало. И покатился бывший русский парень Гавриил Карнаухов все ниже, теряя остатки совести.

Нельзя без гнева читать документы о том, что творили каратели майора Крауса в Белоруссии. Они спалили Будничи, Барки, Чучевичи, Пасеки, десятки других сел и хуторов, уничтожили сотни советских патриотов, не щадили детей, стариков, партизанских жен. Грабили, насиловали, убивали, пытали.

Как черная смерть, носился по дорогам Белоруссии взвод, которым командовал человек в грязно-серой немецкой форме. На его груди уже болталась медная медаль «С мечами за храбрость». Случилось ему ворваться в село Светелки. Бандиты вытащили из домов всех, кто не успел уйти в лес, и малых и старых. Согнали их на край села в школьный двор. Тем временем другая группа начала «чистить» дома. Нагрузили сани, подъехали к школе. Навстречу взводному бросилась изможденная, рано поседевшая женщина:

— Зачем последнее у детей берешь?

— Партизанка?!

Схватил женщину за волосы, швырнул ее на землю, ударил по лицу тяжелым сапогом, потом застрелил.