Джилл пригласила для поддержки Тоби самых талантливых актеров, но она знала, что все будет зависеть от него самого. Это ведь спектакль одного актера, и на сцене он останется один.
И вот наступил этот момент. Зал погрузился в полумрак и наполнился тишиной ожидания, которая предшествует поднятию занавеса, безмолвной молитвой о том, чтобы в этот вечер произошло чудо.
И чудо произошло.
Когда Тоби вышел на сцену энергичной и твердой походкой, с такой знакомой озорной улыбкой на мальчишеском лице, публика на мгновение замерла, а потом взорвалась бурными аплодисментами и криками, зрители повскакивали с мест и устроили овацию, от которой театр ходил ходуном добрых пять минут.
Тоби стоял и ждал, когда утихнет этот адский шум, и, когда зал наконец утихомирился, он спросил:
— По-вашему, это прием?
И зал разразился хохотом.
Тоби был великолепен. Он рассказывал анекдоты, он пел и танцевал, он высмеивал всех подряд — так, будто никогда и не уходил. Публика не хотела его отпускать. Тоби оставался суперзвездой, но теперь он стал и чем-то большим — он превратился в живую легенду.
На следующий день в опубликованном «Вэрайети» обозрении говорилось: «Они пришли, чтобы похоронить Тоби Темпла, но остались, чтобы восхвалять и приветствовать его! И он действительно этого заслуживал. В шоу-бизнесе нет никого, кто бы обладал волшебством старого мастера. Это был вечер оваций, и вряд ли хоть один из тех, кому посчастливилось там быть, когда-нибудь забудет этот памятный…»
Обозреватель «Голливуд Рипортер» писал: «Публика пришла, чтобы увидеть возвращение великого артиста, но Тоби Темпл доказал, что он никогда и не уходил!»
Все другие обзоры были написаны в том же панегирическом тоне. С этого момента телефоны Тоби звонили не переставая. Шел поток писем и телеграмм с приглашениями и предложениями.
Темпл повторил свой спектакль одного актера в Чикаго, в Вашингтоне и в Нью-Йорке; куда бы он ни приехал, его выступление везде было сенсацией. К нему теперь проявляли больше интереса, чем когда бы то ни было. На волне сентиментальной ностальгии старые фильмы Тоби демонстрировались в некоммерческих кинотеатрах и университетах. Телестанции провели «Неделю Тоби Темпла» и показали его старые эстрадные программы.
Были куклы «Тоби Темпл», игры «Тоби Темпл», были головоломки, юмористические сборники и тенниски «Тоби Темпл». Его автографы украшали пакеты кофе, пачки сигарет, тюбики зубной пасты.
Тоби сделал специальный номер для музыкального фильма на «Юниверсал» и был ангажирован выступить в качестве гостя во всех крупных эстрадных представлениях. Телекомпании засадили за работу своих авторов, соревнуясь друг с другом в разработке нового «Часа с Тоби Темплом».
Солнце опять вышло из-за туч и согревало Джилл.
Снова были вечера и приемы, встречи с таким-то послом и таким-то сенатором, просмотры в узком кругу… Они были нужны всем и всюду. В Белом доме в их честь был дан обед, хотя эта церемония обычно приберегается для глав государств. Где бы они не появились, везде их встречали аплодисментами.
Но теперь эти аплодисменты были обращены не только к Тоби, но и к Джилл тоже. Потрясающая история о том, что она сделала, о совершенном ею подвиге, когда она без посторонней помощи выходила Тоби и вернула ему здоровье, обошла весь мир. Пресса назвала ее повестью о любви века. Журнал «Тайм» поместил их портреты на обложке, а в посвященной им статье содержались восторженные похвалы в адрес Джилл.
С Тоби был заключен контракт на пять миллионов долларов, по которому он должен был выступать в главной роли в новом еженедельном эстрадном шоу. Премьера должна была состояться в сентябре, через каких-то двенадцать недель.
— Мы поедем в Палм-спрингс, чтобы ты мог пока отдохнуть, — предложила Джилл.
Тоби покачал головой.