Ветка тем временем лихорадочно металась по магазину, собираясь закрывать, потом вдруг схватила с полки парочку симпатичных кроликов и бросила подруге:
– Держи! Это тебе, чтобы с мужиками проблем не было!
Коваль захохотала, вслед за ней закатился Хохол:
– Ну, ты даешь! Это у нее-то проблемы с мужиками? Богатая фантазия у тебя!
И Марина поддержала:
– Я, Ветка, сама могу с кем-нибудь пару кроликов изобразить, вон хоть с Хохлом, да, дорогой?
Он промолчал, ухмыльнувшись, хотя в душе был не только согласен, но и надеялся, что так оно и будет. Как знать…
В машине Хохол держал Коваль за руку, перебирая пальцы, как влюбленный подросток на лавочке в темном скверике. Марина посмотрела на его сжатые челюсти, на прищуренные глаза и подумала, что в нем, видимо, как и в ней самой, борются два чувства – долг и желание. В ее случае долг заменяла ничем не вытравливаемая любовь к Егору, ничто не могло убить этого чувства, даже его связь с молоденькой соской. «Почему я такая? Я не могу без него, он нужен мне как воздух, я ведь даже дышать без него не смогу. Странная штука – любовь…»
Веточка оказалась девушкой прагматичной и грамотной, даром что ведьма. Деньгами, доставшимися от Строгача, распорядилась с толком. Квартиру себе купила пятикомнатную, совсем недалеко от магазина, в элитной новостройке, ремонт сделала в рекордные сроки, и было у нее по-прежнему уютно, совсем как в ее бывшем коттедже. Марину ее жилье всегда успокаивало и расслабляло, она любила бывать у Ветки в гостях. Сидя в гостиной, оклеенной зелеными обоями, в зеленом же кресле, Коваль пила текилу и рассказывала подруге о своем дневном разговоре с мужем.
– Я не понимаю, Ветка, почему не могу разозлиться на него и уйти, ведь я ничем и никак от него не завишу, – говорила она, заедая текилу лимоном. – Казалось бы, человек в который раз меня предал, да еще в такой момент, когда я в нем особенно нуждаюсь! Так и свали от него со спокойной совестью! Нет, я не могу, не могу! Черт, как глупо все, как неправильно! Что делать теперь, ума не приложу! – Марина почувствовала, что сейчас опять начнет плакать, схватила сигарету дрожащей рукой, защелкала зажигалкой, но ничего не получалось, и тогда Хохол, осторожно разжав пальцы, отнял ее и поднес к кончику сигареты:
– Успокойся, не надо.
– С чего ты взял, что я волнуюсь? – огрызнулась Коваль, сделав затяжку. – Какие волнения, просто рушится семейная жизнь, да и все! Ты-то, конечно, надеешься, что тебе от этого только выгода, возможно, ты и прав, возможно, тебе и отломится, даже наверняка, ты меня неплохо знаешь и прекрасно понимаешь, что в подобной ситуации Коваль платит той же денежкой, а с кем, как не с тобой! Вернее, кто, кроме тебя, теперь позарится на мои останки!
Хохол крепко встряхнул ее за плечи:
– А ну, закрой рот! Ты о чем говоришь?! Ты еще меня обвини в том, что Малыш бабу завел!
– Нет, тут ты, к счастью, ни при чем, – ответила она, взяв со стола стакан с текилой и сделав приличный глоток. – Тут он и сам разобрался, всегда сам это делал, не впервой! Просто мне тяжело, что именно сейчас, будь это в другое время, я бы и бровью не повела – нет у меня комплекса неполноценности, я не ревную Егора к каждой соске, это мелко. Но сейчас, когда я в таком состоянии, когда он мне нужен…
Ветка присела на пол возле кресла, положила руки Марине на колени и заглянула в глаза:
– Не думай об этом так много, я уверяю тебя, все вернется на свои места – Малыш погуляет и приползет на брюхе, так не раз было. И ты его простишь, конечно, это тоже было. А пока отомстишь ему с наслаждением, ведь не мне тебя учить.
– Ты себя имеешь в виду? – усмехнулась Коваль.
– Выбирай! – предложила подруга. – Ты всегда имеешь выбор, Маринка.
Мысли об измене мужа были невыносимы, но и нарушать свое слово Марине тоже не хотелось, как ни сильно было желание отомстить Егору тем же.