— Мне ужасно жаль… — пробормотал маркиз.

— Мне тоже. — Фрэдди покачал головой. — Лингфилд был прекрасным человеком, и, можно предположить, отличным солдатом.

— Уверен, что ты прав, — добавил маркиз. — Будьте добры, Чемберлен, передайте его вдове мои глубочайшие соболезнования.

— Леди Лингфилд скончалась несколько лет назад, милорд, — ответил Чемберлен. — Но у вашего покойного друга осталась дочь. Представляю, как она воспримет событие о смерти отца!

— Тогда передайте мои соболезнования ей, — попросил маркиз. — И конечно, отправьте венок от меня. Где его похоронят? На деревенском кладбище?

— Думаю, да, милорд. У меня есть еще одна новость.

Маркиз резко вскинул голову:

— Надеюсь, вы не собираетесь сообщить мне о еще каком-нибудь несчастном случае?

— Нет. — Чемберлен покачал головой. — Полагаю, вы помните, что вчера велели всем своим гостям написать перед скачками завещания. Наверное, это была шутка.

— Конечно, шутка, — сказал маркиз. — Некоторые из них, которые я прочел, весьма забавны.

Он едва заметно улыбнулся, вспомнив, что один из участников бегов завещал ему свору гончих собак и изъявил такое пожелание: каждый год в день кончины их владельца поить животных бочковым пивом.

— Твои псы пьют пиво, дружище? — поинтересовался маркиз у автора завещания, как только прочел его.

— Не знаю. Сам выяснишь.

Согласно другому завещанию маркизу причиталась коллекция чучел птиц. Автор велел украсить ими самую красивую комнату в Труне.

— Вы хотите сказать, что и Лингфилд написал вчера завещание? — спросил маркиз у Чемберлена.

— Да, милорд. Кроме того, он заверил его подписями свидетелей.

Было в голосе управляющего нечто такое, что заинтриговало маркиза.

— И что же в этом завещании? — спросил он. — Скажите же нам скорее.

— Сэр Чарльз, милорд, назначил вас попечителем своей дочери.

— Попечителем дочери? — переспросил маркиз, глядя на мистера Чемберлена широко раскрытыми глазами.