— Скорее это похоже на бандитский общак, — рассмеялся Дарий, ничуть меня не удивив. Конечно же, они не будут хранить деньги в человеческих банках. Если сравнивать их с волками, это народ, который в любой момент может сорваться с места и убежать на более «сытые» места, прихватив с собой все деньги. В мешках. Наверняка они хранили деньги в трёхлитровых банках.

— Жили, не тужили, а потом учудила твоя мамуля.

Я вздрогнула. Моя мама? Учудила.

— Что учудила? — замогильным голосом спросила я.

Я помнила маму смутно, но все воспоминания напоминали бесконечный праздник с подарками, воздушными шарами и угощениями. Мы жили очень богато. С тех времён мне остались золотые украшения мамы, достаточно дорогие, чтобы считать их удачным вложением.

Дарий молчал. Он сделал глоток вина и не говорил больше.

— Расскажи, раз начал, — прошептала я, требовательно уставилась в его печальное лицо. — Никто кроме тебя, мне правду не скажет.

Мне все врали. Всю жизнь я существовала в обмане. И Дарий был тонкой ниточкой, а может и надёжным канатом, по которому я ползла к истине. К той жизни, которую упустила.

— А если она горькая? — совсем тихо спросил он и напрягся.

— Лучше, чем сладкая ложь.

Он покачал головой и полностью осушил свой бокал. Думал и не сразу стал говорить. А я терпеливо ждала, внимательно смотрела ему в глаза и скидывала вопросительно бровь.

— Татьяна её звали. Птица высокого полёта, Коршунова вроде. С твоей мамки гражданская война в клане и началась. Она оформила предприятие не на себя лично, как положено волчице в стае, а на подставного человека. Всё шито-крыто, документы у неё были надёжно спрятаны, а хозяин предприятия спокойно бухал на помойке. Волков близко не подпускала, чтобы не делиться с кланом. Продала фамильные ценности и крутнулась так, что открыла развлекательный Продала фамильные ценности и крутнулась так, что открыла развлекательный центр, приносящий ей огромную прибыль. Уговорить её удалось только двадцать процентов в стаю отдавать. Подловить не на чем, бомж-хозяин предприятия не при делах, мать твоя документы не отдавала, — выпалил он автоматной очередью, что пробила мне сердце.

— Развлекательный центр, — задумчиво протянула я, — что-то помню из детства… Это тот центр, которым отец Макса владеет?!

— Точно, — кивнул Дарий и увёл от меня свой взгляд. — Черниховский старший обещал в стаю вкладывать деньги, а сам, охмелев от несметных богатств, решил старого альфу подкупить, отдавал ему приличную сумму, а в стаю — ноль. И понеслась. Управляющие, один за другим стали игнорировать банк стаи, подкупая альфу. Всё привело к типичному человеческому капитализму. Черниховские жиру бесятся, коллекционные монеты скупают, а другие медицинскую помощь получить не могут. Квартирка, в которой мы живём, это ведь альфа бывший купил, ради развлечения. Папаша твой пришёл к «Карателям», я два года назад как раз стал руководителем бойцов. И сказал мне, что нашёл волчонка на помойке беспризорного, накормил, напоил, а тот в лес сбежал…

— Дарий, — мне стало плохо. Ещё и волчонок голодный, маленький ребёнок у помойки…

— … Это и было толчком к смене власти, — он не обращал внимания на меня, поглощал мясо. Продолжил с забитым ртом, — зажравшаяся элита с добром расставаться не собирается. А у стаи из-за них проблемы начались. Переговорщики из другого клана приезжали. К ним наш голодный волчонок попал. С угрозами приехали. Сказали, что объединятся, сотрут нас с лица земли, если порядок срочно не наведём. Потому что наша стая уподобилась людям, и через нас люди о существовании оборотней узнают, и станет раса оборотней на грани вымирания. Люди жестоки, им полуволки не нужны под боком…

— Дарий!!!

Он замолчал, потупил взгляд и тяжело вздохнул. Он знал, что я спрошу.

— Что случилось с моей мамой? Правду.