В этом сне я шла босиком по снегу. Вокруг был тёмный лес. Я шла, оглядываясь по сторонам, пока не наткнулась на забор. За ржавой сеткой-рабицей стоял чёрный волк Максима. В темноте горели его красные глаза. Он отвернулся и стал уходить.
Я проснулась после обеда, когда яркое солнце заглядывало в окно. Прямо в одеяле, поспешила в душ. Там закрылась на защёлку и настроила тёплую воду. Я мылась гелем для душа с запахом цитрусовых, натирая себя руками в том месте, где засохла сперма Дария. Мне казалось, что кожа горит от его семени, чувствовала чужое на себе.
Мылась долго, пока в дверь не постучали.
— Августочка Евгеньевна, — позвала Лара. — Мы вас ждём на обедик.
— Я скоро, — тихо ответила ей, и волчица за дверью услышала. Ушла.
Я вытерлась очень мягким полотенцем, и украдкой выглянув в комнату, всё в том же одеяле пробежала к своим вещам. Я решила переодеться в другую одежду. Голубую водолазку натянула воротом на нос. Сверху накинула чёрную толстовку с капюшоном. Влажные волосы распустила, полностью замаскировавшись. Раньше никак не могла понять, как женщины могут ходить в парандже. А теперь всё встало на свои места. Укрыв своё тело, я спряталась от чужих взглядов. Находилась теперь, как в домике, как под защитой.
А взгляды были. И Лара, и Эдуард, и Глеб, ещё какие-то незнакомцы смотрели на меня в упор, словно все они вчера присутствовали на моём растлении и наблюдали полное моё падение.
Я, не поднимая глаз, сидела за столом, пряча даже руки, и стесняясь того, что мои джинсы такие обтягивающие.
Лара докапывалась до меня, продолжая сюсюкаться, и употреблять чрезмерное количество ласкательных слов. Пока не появился Глеб с чемоданами.
— Мы уезжаем, — сообщил он.
Я покорно шла за ним, села в большом внедорожнике на заднее сидение. Парень иногда подсматривал за мной в зеркало заднего вида, обеспокоенно елозил на сидении, но ничего не спрашивал, ему запрещено со мной разговаривать.
Он увёз меня из деревни в город, где закрыл в квартире Дария.
11
Квартира альфы располагалась на мансарде высотки, в центре города. Большая часть стен — окна с видом на бешеный ритм мегаполиса. Ночью там красота невероятная, горящая сотнями огней. Квартира трёхкомнатная, каждая из комнат приблизительно сто квадратных метров, кухня огромная, она же столовая, в прихожей можно на рояле кататься.
Мебели минимум. На кухне современный гарнитур цвета сочной травы и большой холодильник, стены с 3Д-рисунками — полное погружение в кусты. Обеденный круглый столик из стекла и три прозрачных стула.
К моему приезду подготовились, прямо у панорамных окон одного из залов установили неширокую кровать, где я спала, как убитая, после разноплановых впечатлений. Рядом письменный стол и кресло на колёсиках. Изящный белый стульчик для одежды у кровати. И всё это, как будто крохотный островок жизни в пустующем спортивном зале-арене, утонуло в бесконечном пространстве моей личной комнаты.
Напротив окон был встроенный шкаф-купе с зеркалами, которые, итак, необъятную комнату, увеличивали зрительно. Мой гардероб потерялся в его глубинах. Появилось странное желание, заполнить его целиком, привезти сюда ещё и зимнюю одежду или выклянчить у волка-извращенца денег на новую. Как у зажиточных дам, иметь сорок пар обуви на один сезон и ни в чём себе не отказывать.
Слева со шкафа были двери в отдельный туалет и совмещённый санузел. Там всё в шике и блеске: две душевые кабины, раковины на золотых тумбах, чудный унитаз, похожий на бочонок с мёдом, и джакузи.
Уныло смотрелась моя потрёпанная зубная щётка в золотом стаканчике и тюбик дешёвой пасты.
Моё пребывание взаперти выпало на субботу. Сколько было время, не известно. Я не собиралась выходить из квартиры, там за дверью дежурил Глеб, так что не сбежать.