— Прогнозы плохие.

— Может попробуешь предложить его своим симбионтам?

— Вы сейчас шутите?

— Нет, серьезно. Если это поможет.

— Тогда должен сказать, что я уже пробовал, — проныра. — Только симбионты не выбрали его.

— Они ещё привередничают?

— Может, причина в том, что связь этого тела с сознанием действительно утеряна.

Я похолодел. Фактически, Харат сейчас объявил время смерти номарха.

— Но вы зря надо мной смеялись, ллейр Дан-Эйра.

— Гайл, — сказал я машинально.

— Да. Так вот. Я действительно усовершенствовал свой регенератор и прошу у вас разрешения положить номарха в него. Боюсь, что только с моей помощью удастся вернуть в это тело сознание.

— Твой регенератор может оперировать такими понятиями как сознание и Душа?

— Когда мы немного дольше повзаимодействуете с нашими симбионтами, вы поймете, что для всем известного уравнения m=E/c2, совершенно не важно, о каком именно виде энергии идёт речь, чтобы превратить её в материальное тело. Вы можете замедлить энергии, чтобы превратить её в тело, вы можете замедлить энергию, чтобы оживить ею тело, назвав душой. Не важно. Уравнение всё равно останется уравнением. Поэтому да, мой регенератор способен вернуть его.

— Как ты вернёшь именно его душевную энергию?

— Я обязательно объясню вам позже.

— Тогда давай. Странно, что ты спрашиваешь разрешение у меня.

— Симбионты выбрали вас как соответствующего нашему пониманию этики.

Бла-бла-бла, подумал я, но спорить не стал.

— Харат, первый сигнал получен. Мне пора. Этичному и высоконравственному носителю вашей культуры, кажется, придётся отправиться на убийство. До связи.

Я посмотрел на карман карго-штанов с кейсом инъекций амниостейвиса внутри. Харат никак не мог отцепиться, чтобы не снабдить меня двадцатью инъекторами. Он взял с меня слово, что если я увижу хоть толику раскаяния в глазах заговорщиков, если это будет некто совсем молодой, невинный, «заблудшая овца, павшая жертвой обстоятельств и окружения», — не мои слова, — то воспользуюсь амнеостейвисом и дам этой заблудшей овце-душе второй шанс.