– Где мы?

– Дома. В «дешевом отеле».

– А где Армитаж?

– В «Хилтоне», продает аборигенам бусы или что-то в этом роде. Скоро мы уедем отсюда, приятель. Амстердам, Париж, потом домой, в Мурашовник.

Она тронула его плечо.

– Перевернись. Я хорошо умею делать массаж.

Кейс лег на живот, вытянул руки вперед, коснулся пальцами стены капсулы. Молли села на него верхом, на поясницу, уперлась коленями в пластик пола. От ее кожаных джинсов исходила прохлада. Провела пальцами по его шее.

– А почему ты не в «Хилтоне»?

Вместо ответа она отвела руку назад, положила ему между ног и тихонько покатала большим и указательным пальцами мошонку. Так продолжалось с минуту – Молли возвышалась над ним в темноте, одна рука вытянута назад и нежно гладит его чресла, другая остается на его шее. Кожа ее джинсов тихо поскрипывала. Кейс чуть изменил позу, почувствовав, что напрягся и пол мешает ему.

Его голову по-прежнему наполняла тупая переливающаяся боль, но хрусткое ощущение в шее начало проходить. Он поднялся на локте, перевернулся и откинулся на мягкий пластик, потянул Молли вниз, лизнул ее грудь – твердый маленький сосок влажно скользнул по его щеке. Он отыскал молнию на джинсах Молли и попытался расстегнуть ее.

– Я сама, – сказала она, – мне видно лучше.

Звук расстегиваемой молнии. Молли легла на спину и дергала ногами до тех пор, пока не освободилась от штанов. Затем перекинула ногу через Кейса, и он провел рукой по лицу девушки. И вдруг коснулся твердой поверхности вживленных линз.

– Не надо, – сказала Молли, – останутся следы пальцев.

Она снова оседлала его, взяла за руки, прижала их к своему телу: одну к ягодицам сзади – большой палец вдоль вертикального желобка, другую к лобку – пальцы растопырены. Затем передвинулась чуть вперед, приподнялась и начала опускаться, и в его сознании снова замельтешили образы – лица, фрагменты неоновых картин возникали и рассыпались. Молли скользнула вниз, и спина Кейса конвульсивно выгнулась. Молли задвигалась, нанизывая себя, снова и снова скользя вверх и вниз, и так до тех пор, пока они не кончили, оба одновременно, и его оргазм полыхнул голубым светом в пространстве безвременья, беспредельном, огромном, как Матрица, и ураган разорвал мельтешащие лица в клочья и унес прочь по бесконечному коридору, а ноги Молли, сильные и влажные с внутренней стороны, крепко сжимали бедра Кейса.