— Ты ведь мечтал обо мне? Признайся?

Молчу. Не хочу обсуждать ее чудовищный выбор, даже в кошмарном сне.

— Алекс, а какая тебе разница? Дело в цвете кожи? Или в этом? — она склонилась ко мне, и длинный, тонкий, гибкий хвост несколько раз обвился вокруг горла, слегка придушил. Теперь она так близко, что невозможно дышать. Запах серы исчез, ее губы коснулись моей груди, обожгли.

— Мы теперь свободны, Алекс. У нас обоих нейроимплантаты. Все остальное уже неважно, — вместе с ее горячим дыханием по коже крадется невыносимый, сладкий озноб.

Приснится же такое…

— Может за этим я и согласилась? — шепнула она. — Потому что тоже мечтала о тебе?

Мои пальцы перебирают пряди ее волос. Криста застонала, прижалась ко мне в мучительной дрожи…

…Я дико ору, задыхаясь от смрада горелой плоти.

Дверь вышибли плечом. Ведрами плещут воду: на тлеющий пол, горящие занавески, дымящуюся постель.

— Эликсиры! Несите эликсиры! Он весь в ожогах!

Уже не крик, а хрип рвется из моего горла. Вода причиняет жуткую боль. Конвульсивно пытаюсь привстать, но кожа лопается волдырями, слезает до мяса. Почти ничего не вижу.

— Скорее! — кажется, это кричит Николас, хозяин таверны.

— Здесь был демон!

— Пусть подыхает! Поделом ему!

Обугленными губами ловлю горлышко фиала. Запах целебных трав немного прояснил зрение и сознание. Первое, что бросилось в глаза, — черные отпечатки босых ног на деревянном полу.

— Еще эликсир!

Мои раны смердят, комната полна дыма, но боль уже схлынула.

— Еще! — это действительно Николас. За его спиной вижу вооруженных крестьян. Среди них мальчуган лет десяти, — побелевшие пальцы сжимают осиновый кол.

После третьего снадобья мои раны начали быстро затягиваться. Через минуту я смог самостоятельно встать с мокрой, обгоревшей постели.

— Ну? — теперь взгляд хозяина таверны не сулит мне ничего хорошего. — Алексатис? Объясни, что тут произошло?