— Прости, нужно сделать укол, — рычу, пытаясь перевернуть его набок. Он пытается мне помочь, но его тело уже слишком ослабло.

Вкалываю один, потом второй препарат. Там рычит, но терпит. Собираю все медикаменты обратно в пакет.

— Прости, это все что я могу сделать…

Он смотрит на меня. Даже в полутьме комнаты я вижу лихорадочный блеск его глаз и злость в них. Тамерлан тянется ко мне рукой. Касается моего лица. Ведет вдоль скул, к губам. Я не отстраняюсь, позволяю ему сделать это..

— Ты такая дурочка, Лиза. Он ведь убьет тебя, и все будет зря… — хрипит. А я обхватываю ладонью его кисть и прижимаюсь к ней щекой. Мне так больно за него. Он такой сильный, и он всегда относился ко мне по — доброму. Даже когда Амин был жесток.

— Не убьет. А себе бы я не простила…

Он смеется хрипло.

— А мне как жить прикажешь, если что случится с тобой, а? Думаешь, мне так легче будет? Лучше уж подохнуть здесь с крысами, чем потом знать, что тебя больше нет…

Мне больно от его слов. И от его признания. В его глазах сейчас столько эмоций… столько нежных, трепетных… и я пугаюсь этого.

Отстраняюсь от него. Осматриваюсь по сторонам.

— Уходи, Лиза. Они скоро придут…

Я киваю. И он видит, как на меня подействовали его откровения. Вижу, как кривится от боли… и я бьюсь об заклад, что обезболивающее уже подействовало, и это совсем не физическая боль..

Поднявшись с пола, выхожу из камеры. Дрожащими руками закрываю дверь на ключ. Возвращаю его обратно и выскакиваю из коридора. И только когда оказываюсь во дворе, немного попускает.

Я выбрасываю сумку в ближайшую урну и спешу к дому. Поднимаю руки и вижу, что они все в крови. Мне страшно. Я тру их о подол черного платья. Меня всю трясет. И я не знаю, что сейчас больше поразило меня — его вид, или его признания.

Поднимаюсь по ступенькам крыльца и тянусь к двери. В этот момент раздается за спиной громкий мужской голос.

— Лиза… — прикрываю глаза, понимая, кто это. Амин.

Оборачиваюсь, не дышу, наблюдая за тем, как он поднимается вслед за мной по ступенькам. На нем белоснежна рубашка и темные брюки, он надвигается на меня как грозовая туча.

— Только что я видел Зейнеп, — произносит Амин тихим, вкрадчивым голосом. — Она сказала, ты была в ее кабинете, брала аптечку. Зачем она тебе?