Глупый вопрос в человеческом обществе. Кто же признается? Но я давно пришёл к выводу, что Завод не умеет лгать. Он будет выкручиваться до последнего, обходить соглашения, но никогда не соврёт. Он просто не умеет этого. Монета в третий раз подряд показывает «Нет».
— Но ты же от этого руководства зависим?
Да. Монетка показала решку.
— И ты хочешь от этой зависимости избавиться?
Опять да. Совершенно непонятно стало. Раньше было понятно. Есть хорошие — человечество и Завод. И есть плохие — неведомые хозяева Завода. А теперь, когда плохих вдруг не стало, когда есть только хорошие, все растерялись. Мы, воспитанные на книгах и фильмах про всяких героев, точно знаем, что есть наши, они хорошие и правые. И есть враги, которые плохие. А тут… Ну, не бывает так! С кем тогда мы собираемся воевать? С другими хорошими, которые за нас? И ради чего? Чтобы избавить первых хороших от договора со вторыми хорошими? Бред бредовый! Нам нужно, чтобы Земле дали жить. Хотя, насколько я успел увидеть, земляне уже начали приспосабливаться к новому миру. И мир стал справедливее и честнее, что ли.
Все сидят, словно воды в рот набрали. Поступившая информация просто повыбивала все мысли из головы. И, похоже, не только у меня. Встаёт Дима.
— Нам придётся воевать с начальством нанитов? Чтобы их, нанитов, освободить?
Мне тоже интересен ответ на этот вопрос. Ведь, если начальство нам не враги, зачем с ними воевать? Он крутился на периферии, но не формулировался. Запутался. Подтверждаю вопрос, кидаю монету…
— Нет! Воевать не придётся. Цель в чём-то другом. Засада. Ребят, у меня одного кипит мозг?
Все дружно выразили согласие, что нужно остудить мозги, подумать, поднакопить вопросы. И начать по новой. А сейчас нужно идти спать. Дима и Кирилл со своими половинками уже переехали во второй дом, оказывается. Во всяком случае, на ночёвку. А перегородки в этом доме убрали, восстановив комнаты. Очень быстро они. Ну и хорошо. Отправляемся с Сашей во вновь большую нашу комнату. А потом я просто перестал думать.
День 65
Снилось мне что-то про щупальца, вырывавшиеся из ртов всех людей, которых я встречал. И которые хотели мной позавтракать. Или пообедать. Мысли, с которыми я вчера уснул, никуда не делись и одолевали меня и утром. Саша уже встала, так что валяться я не стал, поднялся сразу. С кухни доносились аппетитные запахи готовящегося завтрака и разговоры. Похоже, там спорили.
— Чем мы можем помочь этим нанитам, если их враг — им не враг, а нам вообще друг? — Дима, похоже, отстаивал какую-то точку зрения. — Это какой-то кот Шрёдингера, к чертям собачьим! Это же засада полная! Ну не бывает так!
— Значит, нужно придумать цель, которая может перед нами стоять! И спросить про неё у Завода, — голос любимой тоже звучал слегка повышено. — Ведь, если мы не видим смысла, это не значит, что его нет! Это значит, что мы тупые!
А, кстати, что-то в этом есть. Должна быть цель! Должна быть. С этой мыслью захожу на кухню, здороваюсь со всеми.
— Привет честной компании! Смотрю, тут у вас баталии с утра пораньше? Саш, вот твоя мысль про цель меня как-то зацепила. Не может не быть цели. Нет, она понятна! Освободить нанитов. От… договора, получается? Если они с нанимателем из крутой Вселенной друг другу не враги. Стоп! Всем молчать, с мысли собьёте…
Все послушно замолчали. Кроме неугомонного Кирилла.
— Это получается, что наша цель — выполнить что-то из контракта нанитов, после чего они станут от этого контракта свободны. То есть достичь цели контракта. Осталось узнать, в чём она заключается!
Вот ни разу на него не сержусь. Он в итоге озвучил ту мысль, которую я пытался поймать. Он прав! Достаю из кармана монету, подбрасываю.
«Он прав?»