– Я не знаю! – громко выкрикнул он.

Его эхо повисло под потолком, но вскоре оказалось перекрытым громким стуком сердца.

Чьего – Ронни не могла понять.

Фред поднялся со скамьи и, подхватив свои тетради, медленно отошел подальше.

– Оно появилось совершенно неожиданно. Я просто почувствовал себя плохо, словно что-то… как будто давит изнутри. А потом увидел это. Чтобы никто больше не заметил, убежал сюда.

Ронни открыла рот, чтобы ответить, но Фред ее перебил:

– Я не хочу это говорить, но боль усиливается, когда ты рядом.

Ронни словно окатили ледяной водой.

Дыхание перехватило. Сказать ей было абсолютно нечего.

– Тогда я… пойду? – неуверенно пробормотала она.

Фред покачал головой.

– Ты уезжаешь завтра? – спросил он с некоторой надеждой на то, что Ронни сейчас ответит отрицательно.

Его намерения легко можно было прочитать по его глазам. Широко раскрытые, пронзительные; в них запросто можно увидеть одну-единственную просьбу: пожалуйста, скажи, что вы передумали тренироваться в Гильдии и остаетесь здесь.

Ронни понимала: вслух Фред этого никогда бы не сказал.

И почему-то чувствовала себя виноватой.

– Да, – коротко ответила она. – Кстати, думаю, тебе лучше пока не возвращаться в комнату.

– Что там опять? – невесело поинтересовался Фред.

– Уэбстер с Макфлаем тестируют улучшенный вариант своей дымовой трубы, – хмыкнула Ронни. – Вдохнуть просто невозможно, и…

Она не успела договорить.

Фред сделал шаг вперед и дотронулся до ее брови. На подушечках его пальцев остался смазанный кровавый след.