И тут же подхватываю на руки, когда она, забившись в последней мощной судороге, повисает изнеможденно на моих руках.

— Люблю. Как же безбожно я люблю тебя, Мари, — шепчу, не переставая тереть губами о ее искусанные губы.

Укладываю на постель. Внутренне воя от счастья, потому что она, разомлевшая, так доверчиво оплетает меня руками.

— Ты… Ты ранен?

Вскидывается, хоть только что была в полном изнеможении.

— У тебя кровь, Бадрид!

Блядь. И эти глаза. Я сдохну, а они внутри меня будут светиться. Вот такие, как сейчас. Полные любви. Удовлетворенности. И такого искреннего волнения.

— Ерунда. Это все ерунда, Мари, — укладываю ее на постель, нависая сверху.

— Нет!

Обхватывает мое лицо руками, с ужасом глядя на свои окровавленные пальцы.

Черт. Проклятые стрелки. Испортили такой момент с моей девочкой!

— Тебе надо…

— Не надо, Мари, — перехватываю ее руки.

Как одержимый, целую каждый палец.

— Мне в тебя надо. В тебя. Это единственное, без чего я сдохну!

Прижимаю ее руки к постели, скидывая одежду.

Резко раздвигаю бедром все еще дрожащие от оргазма ноги.

Блядь. Как сладко она кончает. Как сладко, до одури сладко касаться ее везде.

— Перестань, Мари. Потом. Все потом, — шепчу, накрывая ее губы поцелуем.

Жадно всасываю ее язык, обхватив член рукой у основания.