– Забери своего бешеного щенка или я его…

Тогда Линет приняла решение: она разведётся с этим садистом и сама воспитает сына. Пусть ей будет трудно, но она не даст своего единственного и любимого сына в обиду. Обо всем этом она думала, упаковывая на следующий день чемодан, когда муж зашёл в ее комнату и сказал спокойным голосом:

– Ты никуда не уйдёшь. Ты моя жена и ты будешь рядом, пока этого хочу я. Не ты, запомни, а я!

Смахнув слезы с лица, женщина нашла в себе силы дать отпор:

–Нет, Билл.  Достаточно этого издевательства, я ухожу, – твёрдо ответила блондинка, застегивая молнию на собранном чемодане.

–Ты забыла, что ты по уши в долгах? А может, напомнить тебе, что у тебя нет ни жилья, ни денег? Чем ты будешь кормить своего щенка? Может, ты пойдёшь работать посудомойкой? – начал заводиться мужчина. – А ты думала о том, что образование нынче не дешевое удовольствие? Хочешь, чтобы Дастин был шахтером или кричал на кассе «Следующий»? – оскалился Билл. Видя, что на Линет его слова произвели большое впечатление, он натянул на лицо миролюбивое выражение и вкрадчивым голосом произнёс: – Я оплачу твоему сыну образование, даже разрешу ему выбрать специальность. Но вы останетесь здесь и будите вести себя тише воды, ниже травы! Ты поняла? – посмотрел мучитель из-под бровей на свою жену.

– Да, – ответила тихим обреченным голосом женщина, потянув собачку от молнии назад.

Именно и тогда захлопнулась клетка для птички. Дальше все только нарастало огромным снежным комом. События шли по обычному сценарию: придирки, унижения, побои. Но уже доставалось не только Линет, но и ее сыну.

– Я больше так не могу, Дэйм! – прервал наше молчание друг. – У меня просто едет крыша. Как смотреть на то, что из года в год он издевается над матерью? – Дастин поморщился, трогая свой глаз, который уже прилично заплыл.

– Надо было сразу приложить лёд, ты же знаешь, – рассматривая друга, тихо произнёс я.

– Надо было… – вздохнул Дастин. – Что мне делать? Так больше не может продолжаться. Я бы его убил, но мать сказала, что не простит, если я выкину нечто подобное.

– Давай прямо сейчас отправимся в полицию?  Этого урода надо засадить! – я вскочил на ноги, направляясь к машине.

– Нет, Дэйм! – друг встал и бросился в мою сторону. – Все не так просто, как ты думаешь. – У него есть компромат на маму, – вздохнул Дастин, устало потерев лицо ладонями.

–Что-о, какой ещё компромат?! – удивился я. – У тебя мама что, баллотируется в президенты?! Она просто домохозяйка. Просто домохозяйка, Дастин! О чем ты вообще? – я негодующе сжал кулаки. – Компромат о том, что пирог, который она запостила в Инстаграм на самом деле покупной, а не приготовленный ее руками? Я не понимаю! – уже с бешенством пиная кусты вдоль речки, орал я в голос. От безысходности не то что орать, а выть хотелось, что другу так плохо, а я не могут ничем помочь. – Нам просто надо взять, встать и, черт возьми, написать заявление в полицию на этого проклятого садиста! – кричал я не своим голосом.

– Дэйм, у него видео компромат на мою мать… – подняв глаза, посмотрел на меня уставшим взглядом друг.

Я преодолел расстояние между нами и схватив его крепко за шею. Придвинулся так близко, что прикоснулся лбом ко лбу Дастина.

– Я с тобой бро, мы что-нибудь придумаем! Я тебе обещаю.