— Нужно будет собрать совет, — магистр снова потёр висок, нахмурился. — Возьмите с собой эту карту и всё, что сможете найти — документы, бумаги, артефакты.
— Боюсь, это единственное, что осталось, — покачал головой Азерк. — Карта лежала в седельной сумке, поэтому сохранилась. Больше ничего полезного там нет — только одежда и припасы. Εсли и было что-то ещё, мракобесы хранили это при себе, и оно было уничтожено мраком вместе с телами.
Я содрогнулась. Но тут же отпихнула от себя мысль о том, что за страшное оружие этот мрак, которым я в тот момент управляла. Не думать об этом. Не сейчас!
Капитан ещё поговорил с магистром, но я уже не вслушивалась в технические детали открытия портала — точное время и координаты, которые совершенно ничего мне не говорили. Полная тарабарщина. Но вряд ли в другом мире будет наша система координат, даже мой внутренний переводчик не нашёл ничего похожего на градусы, широту и долготу. Просто набор чисел, словно шифровка.
Поэтому я задумалась о том, что мне вскоре — или не вскоре, нужно всё же разобраться с местным временем, — предстоит. С одной стороны радует, что недельный конный переход по лесу, а может и не только, отменяется. Сюда отряд добирался три дня, но теперь уже не было нужды так спешить, загоняя себя и коней, поэтому — неделя в окружении природы и толпы мужчин, да и удобства весьма сомнительные. А теперь мы с капитаном преодолеем то же расстояние, но за доли секунды. И это радовало.
С другой — снова неизвестность. К своим спутникам я более-менее привыкла, знала, что в целом отношение ко мне доброжелательное, для них я — ребёнок, которого нужно опекать и защищать, порой и своим телом, что наглядно продемонстрировал мне Теранс. На поступке Грэдира я решила не зацикливаться — его в тот момент понять было можно, а позже он извинился. И за эту неделю я планировала узнать о мире, в который попала, как можно больше. Конечно, пришлось бы и о своём рассказывать, но это был бы равноценный обмен. А теперь я попаду в руки совета магов, видимо, очень важную организацию, и ещё неизвестно, будут ли там со мной обращаться так же по-человечески, или я для них буду лишь чем-то вроде подопытной крыски.
Ладно, поживём — увидим, изменить-то я уже ничего не смогу. А пока нужно хотя бы во времени разобраться.
Разобралась. Всё оказалось и просто, и сложно одновременно. В сутках здесь было по пятьдėсят часов, в часе — пятьдесят минут, в минуте — пятьдесят секунд. Не зря мне вчера показалось, что те три часа до сеанса связи как-то слишком быстро пролетели — в пересчёте на привычное мне время, и полутора часов не прошло. И «пятнадцать часов утра» — это, по нашему, начало восьмого, к счастью, полдни и полночи в обоих мирах совпадали.
Я быстренько ввела в программу браслета данные, и теперь на часах у меня высвечивались оба варианта времени. Думаю, постепенно привыкну. Хотя, очень надеюсь, что не успею. Не хотелось бы задержаться здесь так надолго.
Про календарь спрашивать побоялась, чувствовала, что и здесь меня ждёт сюрприз. А у меня в последнее время их и так немало было.
В ожидании завтрака, я решила разобраться с вещами. Сейчас у меня было два рюкзака, при этом мой полегчал весьма заметно после того, как я выложила из него все продукты — оставив лишь пару пакетиков с конфетами, — и немаленькую аптечку. Прикинув размеры оставшегося добра, я решила, что вполне умещу всё и в один рюкзак, если ещё от чего-нибудь избавлюсь.
В итоге отдала своим спутникам «на сувениры» спальный мешок Хизер, её посуду, фонарик, запасные кроссовки — всё равно они мне велики, — и сам рюкзак, отстегнув с него небольшую солнечную батарею, а так же наш общий котелок и топорик. Топорик было немного жалко, всё же, как-никак, единственная вещь, которая могла сойти за оружие — складной ножик с четырёхдюймовым лезвием не в счёт, им только колбасу резать, — но он был довольно тяжёлый, и, может, в совет магов с холодным оружием всё равно нельзя?
После этого я сумела утрамбовать всё оставшееся в один рюкзак — свои запасные кроссовки пришлось привязать снаружи, — и даже смогла нести его, не падая. И вообще, за прошедшие часы я более-менее освоилась в своём новом теле, приспособилась, и оказалось, что не такая уж я и слабая, и если такой вес спокойно несли мои одноклассницы и одобряло министерство образования, то и я смогу.
«Сувениры» были моментально разыграны мужчинами, один отвернулся, а другой, тыча в разложенное на земле добро, к которому присоединились и пустые консервные банки, спрашивал: «Кому?» Кроссовки достались Азерку, и он, довольно улыбаясь, убрал их в свой походный мешок со словами:
— Племяннику подарю.
Тому из боевиков, кому достался фонарик, я показала, как его включать и выключать, и предупредила, что через какое-то время батарейка сядет, и светить он перестанет. В ответ мужчина лишь пожал плечами:
— У меня знакомый артефактор есть, поместит туда световой амулет. Зато ни у кого такого нет!
Теранса из «лотереи» исключили, как и Лорни, заявив, что у них уже есть сувениры — пендель и аптечка. И если с капитаном я посчитала это честным, то с доктором — нет, ведь содержимое аптечки предназначалось не ему лично, а всем окружающим. Поэтому, взяв собственный пендель, я лично вручила его Терансу. Имею право!
Наконец, после того как мы позавтракали, и окружающие попрощались со мной, пожелав удачи и надеясь когда-нибудь снова увидеться, капитан, взяв свои вещи, сказал:
— Пора.