Так я и гуляла, весь день. Плавала на кораблике, была в Петропавловке, ела мороженое, загорала у стены, завистливо глядела на купальщиков и изумленно – на немыслимо смелых старушек, стоящих рядом в ситцевых трусах и безразмерных лифчиках, спокойно являющих всему миру свою дряблую морщинистую кожу, сидела в кафе на Невском, пила там кофе из маленькой фарфоровой чашечки и ела безумно вкусный лимонный пирог, была в книжном магазине и даже в кино, а вечером я спустилась в метро и уехала куда-то на Выборгскую сторону, откуда решила спастись бегством и силилась вспомнить что-то из учебника истории, но так ничего и не вспомнила, ходила по горбатым мостам и трогала за ноги атлантов, подпирающих небесный свод на улице со странным названием «Милионная»… Чего я только ни делала этим днем, а когда наступила ночь, я решила ни в какое общежитие не возвращаться, а гулять до утра, чтобы запомнить на всю жизнь белые ночи, посмотреть на мосты и… Что еще я буду делать ночью, я не придумала, но в общежитие не пошла.

И вот наступил час развода мостов. Я стояла на набережной в окружении гуляющих парочек, студентов, запыхавшихся людей, прибежавших «с той стороны» и остановившихся отдышаться. Все ждали, когда эта махина поползет вверх, и она поползла, медленно, с глухим скрежетом, и встала в конце концов поперек белесого, мутного неба. Развели. «Концерт окончен», как говорил наш дворник дядя Леша, можно идти по домам.

– Девушка, а что же это вы одна? На темных улицах?

– Так они же не темные, белые ночи же.

– Белые, белые. Повезло вам, девушка, – не всегда на темных улицах нашего города белыми ночами можно встретить таких людей, как мы. Какие планы на остаток ночи? Мосты развели – прошвырнемся по Невскому?

Тут я с опозданием поняла, что ко мне пристает компания из четырех не очень трезвых парней. Один из них был уже с девушкой, обнимал ее мощной рукой за талию. Оттого я, наверное, и не обратила на них внимания и не насторожилась – с женщиной все-таки. Или я просто совсем загулялась и расслабилась. Забыла, что ночной город – не место для прогулок, даже если светло.

– Извините, мне в другую сторону, – сказала я и попыталась действительно в эту другую сторону уйти, но не тут-то было.

– Да что вы там забыли, в другой стороне? Нельзя девушке одной ночью ходить, мало ли кто пристанет! Защитники нужны. Вы не уходите, мы вас проводим!

Блондинистый парень с квадратным лицом хватал меня за локоть и разворачивал к своим ребятам. Ребята мне не понравились. Я пыталась вырваться, но руку он мне сжимал крепко.

– Пустите меня.

– Не пущу, и не пытайся. Ты что думаешь, мы тебе зла желаем? Ты же небось первый раз в Питере. Первый раз? Ну вот видишь, я угадал – по глазам видно, что первый раз. Сейчас мы тебе все покажем, все расскажем…

С другого боку подвалил его товарищ, облапил и подтолкнул меня к парню с девушкой и четвертому, курившему у парапета.

– Вот, гляди, Колян, какую девушку встретили! Хорошая девушка, хорошая. С нами идешь?

– Нет! Не иду я с вами, пустите!

– Да ведь все равно пойдешь, чего разоряться-то. Пошли!

Колян сплюнул, выбросил окурок в реку, развернулся и пошел в сторону Невского. «Ребята» поволокли меня за ним. Я закричала.

– Не ори, идиотка. Заткнись, кому сказал! Я не знала, что делать, додумалась только поджать ноги и попытаться «взбрыкнуть», ударить кого-нибудь каблуком. Ничего, конечно, не получилось, я повисла в воздухе, и они в таком виде понесли меня через улицу.

– Помогите!..

Но тут уже мне просто зажали ладонью рот, я начала задыхаться, чужая ладонь пахла потом, я в ужасе поняла, что сейчас будет, и обмякла, повисла у них на руках, как куль с мукой, так что ноги мои волочились по асфальту. Это меня, видимо, и спасло – слишком уж неестественно я выглядела со стороны, как труп.

– Эй, мужики! – сказал кто-то, кого я не видела, потому что подошел он сбоку. – Что-то у вас девчонка больно невеселая!