— У нас тоже будет много дел, — Хесо безаппеляционно положил мне в тарелку всего по чуть-чуть, потому что я даже не делала попытки притронуться к еде, и меня болью пронзило воспоминание о первом дне в доме мага. Он тоже накладывал мне еду, пока я не научилась пользоваться палочками.
— Каких? — спросила я, только чтобы отвлечься.
— Конечно же, нужно заказать платье, достойное ученицы дракона, — Хесо улыбнулся слегка хищно, и я неуютно повела плечами: теплым вечером мне вдруг стало холодно. — Не опозоришь же ты своего наставника, заявившись на прием в неподобающем виде?
11
То, что мои понятия о «подобающем» виде и понятия дракона слегка различаются, я поняла, лишь только мы переступили порог швейной мастерской. В моем понимании, платье ученицы дракона должно быть аккуратным, хорошо скроенным и подходящего цвета. Однако по скромной роскоши интерьера, по расставленным тут и там огромным зеркалам и по скромно притулившейся в углу антикварной фарфоровой вазе, края которой были так тонки, что просвечивали, мне стало понятно, что тут меня могут одеть только изысканно, ошеломляюще или потрясающе — в зависимости от того, что потребует дракон.
Тот, царственно проигнорировав мой подозрительный взгляд, принялся о чем-то негромко переговариваться с хозяином, мужчиной с грустным лицом и вислыми усами. Портной, понятливо покивав, что-то резко выкрикнул в сторону подсобки — и через пару минут все завертелось, закрутилось, и на меня, как стая пираний на жертву, набросилась целая толпа помощниц в ярких нарядах.
В принципе, я подозревала, что Хесо использует ситуацию на полную катушку. Как же не подразнить давнего обидчика, размахивая у него перед носом отобранной конфеткой?
Пока же конфетку собирались завернуть в другую обертку, более завлекательную. Мы уже перешли в другую комнату, и я стояла в центре, пока помощницы набрасывали на меня разноцветные шелка.
— Посмотрите, вот этот лазурный ледяной шелк из северных провинций прекрасно оттеняет госпоже глаза, — сладко пела под ухом первая помощница.
— А вот этот, серебристый, плотный и блестящий, придает сияние коже, — перехватила вторая, едва не удушив меня тканью.
На меня они обращали мало внимания, направив всю свою силу красноречия на того, кто, собственно, собирается за все это платить — пока я не забрала свой кошелек и остальные вещи из дома Рэна, я оставалась абсолютно без средств, и опытные продавщицы безошибочно почуяли это.
Дракон безаппеляционно выбрал из вороха шелков цвета семьи Хе — темно-синий и бледно-голубой, и помощницы, наконец-то размотав меня, удалились. Я лишь вздохнула — хотя бы один раз в этой стране меня спросят, какой цвет понравился мне? И какое платье мне хочется носить? Хотя тут такие строгие ограничения по цветам, что выбирать и не получится.
Не знаю, как портной собирается сшить платье за такой короткий срок — все-таки за три дня можно было только на скорую руку сметать наряд, а о вышивке и прочем украшательстве даже думать не стоило. Судя по тому, что хозяин начал раздавать распоряжения, даже не дождавшись нашего ухода, а прямо за нашими спинами на двери появилась надпись «Закрыто», он тоже опасался не успеть.
— Хесо, я тебе все верну, — неловко пробормотала я. Только что я стала свидетелем того, как он оставил неприлично крупную предоплату, и мне было ужасно неловко принимать такой подарок.
— Вернешь, вернешь, — странно-задумчивым тоном отозвался дракон. Что-то в его тоне мне подспудно не понравилось, и я нахмурилась. — Это не тот магазин, в котором ты постоянно покупаешь свой заменитель чая?
Мы как раз вышли на главную улицу посольского района, и прямо перед нами оказалась знакомая вывеска.
— Он самый! — радостно подтвердила я и целеустремленно направилась вперед.
Когда через несколько минут мы вышли из магазина, у меня в руках было несомненное богатство: красная жестяная банка кофе, пакет с франкийским колотым шоколадом и настоящая эггерионская газета. С эггерионскими буквами, а не путанными значками, которые приходилось разбирать, сморщив лоб и напрягая зрение, пока голова не шла кругом!
— У меня дома есть прекрасный горный чай, — укоризненно отметил Хесо, все время в магазине страдальчески морщившийся. — Не понимаю, зачем тебе это ….средство. — Он скосил взгляд на красную банку. — Оно еще и вредное, у тебя после него каждый раз сердце колотится.
— Ну у тебя и слух, — не дожидаясь, пока мы дойдем до дома, я раскрыла бумажный пакет и предложила дракону. Он шоколадом не прельстился. Ну и ладно, мне больше достанется, — решила я и, выбрав небольшой кусочек, положила в рот. Как же это вкусно… и как я, оказывается, скучала по таким мелочам эггерионской жизни, как обычный шоколад.