— Всё в порядке, — соврала я. — Он же не Волан-де-морт, чтоб нельзя называть было.

— Кому-нибудь другому мозги пудри, — сердито сказала Лизка, заглядывая мне в лицо. Я клацнула зубами, пугая. — Кусайся, сколько влезет, хоть всю съешь. Но я ж вижу, ты о нём думаешь.

— Я вроде отключала твою подписку от своей головы.

— У меня особый доступ, — сказала она и подмигнула. Потом посерьёзнела: — Ты не думала встретиться с ним? Поговорить.

— А зачем? — Я уставилась в окно, за которым снежинки золотились в фонарном свете. — Он знает, где я живу. У него есть мой номер. Если бы было, что обсуждать, давно бы это сделал.

Лизаветта закусила губу, но контраргументов у неё не нашлось.

Учёба выжимала все соки. Оказалось, между тем, чтобы учить язык и жить на нём огромная разница. Но экстремальное погружение в среду делало своё дело, и в бытовых ситуациях мне уже не требовалась помощь гугл-переводчика. А ещё в учебной группе оказалось полно китаянок и китайцев, которые с корейским были в таких же сложных отношениях, как и я, зато на английском болтали свободно. Когда я приноровилась к их трескучему акценту, стало попроще.

Родители прилетали один раз, посмотреть, как я устроилась. Сеул им понравился, особенно дворцы и традиционные рестораны, но больше они сюда не рвались. Сказали, не те годы, чтобы многочасовые перелёты выносить — а поесть вкусно можно и в Москве.

Общение с прежними знакомыми разладилось. Трудно поддерживать дружбу, если у тебя рассвет наступает на шесть часов раньше. Только одна Лизаветта и осталась, клятвенно обещавшая приехать на каникулах. У неё всё было здорово — учёба и тусовки в равной пропорции. Пару раз она вскольз упоминала Арта, и эта отсылка к прошлому кололась крошечной булавкой.

Сидя на выходных у реки Хан, я мыслями то и дело уносилась далеко на запад. Туда, где жил свою жизнь человек, которого я не смогла забыть.

— Это что? — спросила я сонно, когда Лизаветта взяла трубку.

— В смысле? Там же написано! — возмутилась она.

— Я сплю. Когда я сплю, ничего не написано, — пробурчала я, устраиваясь щекой на телефоне.

— О-о-о, — понимающе раздалось из динамика, — я тебя разбудила, что ли?

— У меня пять утра, ты как думаешь?

— Пардон, никак не привыкну. Мне очень стыдно! — Судя по голосу, стыдно ей не было нисколечки. Я всхрапнула в трубку. — Эй, не спать!

— Уснёшь тут… Так что это?

— Вип-приглашение на закрытую вечеринку, мой тебе подарок на окончание семестра. Хоть немного повеселишься, а то смотреть страшно.

— Это всё камера.

— Это всё твоя учёба. Давай, сходи. Поснимай там всяких знаменитостей, потом продадим их бухие фотки таблоидам.