– Да говори уже, не томи. Знаешь же, что легче станет, – Татьяна Михайловна опустила ноги на пол и поставила чашку на стол.

– С Антохой у меня беда, не знаю, что делать, – вздохнула Ленка.

– Что-то случилось? – вздёрнула брови Татьяна Михайловна.

– Помнишь, я тебе рассказывала, что приезжал тренер, хотел забрать Антоху в школу олимпийского резерва? – спросила женщина.

– Да, конечно, помню, мы с тобой по телефону говорили и чем все закончилось? – спросила Татьяна Михайловна.

– Да чем? Мы с Петькой подумали и не отпустили его. Побоялись, что мальчик в четырнадцать лет будет жить без родителей, что это может плохо отразиться на его образовании, да и вообще, он же еще был совсем ребенком, как без мамы и папы. Тренер нас долго нас убеждал, говорит у вашего парня отличное будущее, у него серьёзный потенциал, он непременно добьется успехов. Ты же сама знаешь, он у меня плаваньем с пяти лет занимается, сколько выигранных соревнований, чемпионатов. Вся комната в кубках, медалях и грамотах.

– Где эта школа находится, далеко? – спросила Татьяна Михайловна.

– В соседнем городе, от нас тридцать километров, – ответила Ленка.

– А сам то, Антон, хотел поехать? – спросила Татьяна Михайловна

– Конечно, хотел, но чокнутые родители не отпустили! – Ленка отчаянно покачала головой, – он тоже нас уговаривал, но не послушали мы его? Все сделали по-своему. А ему объяснили причину отказа, он вроде, как согласился, видимо, вынуждено, первое время продолжал ходить на тренировки. Все шло хорошо. Потом начал пропускать, раз, другой, и пошло-поехало.

– И что теперь? – спросила хозяйка.

– Все, Танюша, нет больше плаванья. Как бабка пошептала. Год уже прошел, забросил он совсем спорт. Вижу, потух огонь в глазах, потерял парень интерес. Понимаю, что это наша вина – бестолковые родители. Корю себя, ругаю, а как исправить не знаю. Как опять зажечь в нем искру? Вот скажи мне, подруга, почему мы родители такие беспардонные, слушаем только себя, делаем и поступаем, как хотим мы. Ведь я могла тогда и мужа убедить, отпустить сына. Но родительский эгоизм перевесил все аргументы.

– Я помню, с каким он восторгом всегда говорил о плаванье, – покачала головой Татьяна Михайловна.

– А теперь что, учиться не хочет, какие-то сомнительные друзья появились, грубит, хамит, в школе постоянно дерется. Где драка, значит, там непременно мой Антон. Приходит домой то нос разбит, то губа. Ой, Танька, вижу, что теряю парня, – женщина смахнула со щеки слезу.

– Лена, не плачь, а то я сейчас тоже разревусь, – Татьяна Михайловна обняла подругу.

– Ну, а твои-то как, Танюша? – спросила Ленка, – а то я с порога огорошила тебя своими проблемами, а о вас и не спросила. Не обижайся на меня.

– Да какие обиды. У нас все относительно хорошо. У Димки любовь, – женщина улыбнулась, – ты же знаешь, семнадцать лет возраст влюбленностей.

– Любовь – это замечательно, мой Антоха хоть бы в кого влюбился, что ли? – заметила Лена, – а Катерина как?

– У Кати та же беда, что и у меня была, – вздохнула Татьяна Михайловна.

– В смысле? – округлила глаза подруга.