— Рустам, — шепчет Ясмин, глядя на него глазами, затянутыми поволокой.
— Я согласен с Русом, мама, — качает тот головой. — Ты сделала свой выбор и не один раз. Я не подпущу тебя к своей дочери, прости.
Он идет вслед за Русланом, они вместе выходят из кабинета.
— Что, добился, чего хотел? Тварь! — Ясмин выставляет перед собой руки с согнутыми пальцами и шипит как дикая кошка.
Даже не смотрю на нее, пока обхожу стол. Проходя мимо, притормаживаю и говорю, по-прежнему не глядя.
— Я же говорил, что тебя уничтожу. Раздавлю как гадину. И сдержал слово. Просто стал действовать умнее.
— Научился, сучье отродье! — она плюется ядом. — Жаль, что я не удавила тебя в детстве!
— Ты меня недооценила. А я сделал это своей работой, — цежу в ответ, открываю дверь и говорю секретарше так, чтобы меня хорошо было слышно в кабинете: — Закажите уборку, Света. Здесь слишком много грязи.
И, держа под мышкой папку, быстрым шагом иду к лифтам, где меня ждут братья.
Глава 46
— Ну что, я поехал, — Рус протягивает руку сначала мне, мы обнимаемся. Потом Демиду.
Тот пожимает ее и чуть заметно отступает назад.
— Хорошо тебе долететь, — говорит он, Рус кивает.
— Спасибо.
— Ди и пацанам привет, — это снова я. Рус опять кивает, кусает губу и поднимает глаза на Ольшанского.
— Демид, — окликает его, тот наклоняет голову набок, — я хотел сказать… Я… Мы… Мы не знали.
Ему трудно говорить, он мучительно выдавливает из себя слова, и я прихожу на помощь.
— Да, Демид. Мы действительно верили всему тому, что рассказывала нам мать. А спрашивать у отца было поздно. Прости.
— Мы очень виноваты перед тобой, — добавляет Рус.
Демид ничего не говорит в ответ. Сцепляет руки перед собой и чуть наклоняется вперед, давая понять, что наши извинения приняты.