— Доза оказалась слишком большой, Ясмин не пожадничала. Моя мать потеряла ребенка и истекла кровью, ее не сумели спасти. Я узнал об этом, уже когда вырос. Усман забрал меня в семью, но на условиях, что не станет меня усыновлять, оформит опекунство. Он опасался за мою жизнь, поэтому согласился.

В кабинете устанавливается мертвая тишина. Ясмин, похожая на статую, неподвижно смотрит в одну точку.

Рустам нарушает тишину, громко выматерившись.

— Отец знал? — спрашивает он.

— Догадайся, — говорю вместо ответа.

— Отца ты тоже убила? — поднимает голову Руслан и смотрит невидящим взглядом на мать.

— С ума сошел? — сипло выкрикивает она. — Он мой муж!

— Значит, довела. Как он вообще жил с тобой? — Рус качает головой и отворачивается.

— Зачем, мама? — спрашивает Рустам, и я сильнее сжимаю руки в замке. Ему не надо знать, как я благодарен за ту боль, которая звучит в его голосе. — Зачем ты это сделала? Еще и всю жизнь нам лгала…

— Потому что я ее ненавидела, — холодно отвечает Ясмин. — Ее любили все, и мой любимый мужчина, и мой муж. Как сговорились. Эта сука знала, как себя подать, в себя влюбить. Все ей одной досталось, хоть бы что-то мне оставила.

Рустам вскакивает, сдавливает руками виски и начинает мерить шагами кабинет. Доходит до стенки, ударяет кулаками, отталкивается, идет к противоположной стенке. И так по кругу.

— Как ты могла? — кричит он на мать. — Всем жизнь перегадила, отца в могилу свела. Нас с Русом ему навязала, а он даже не мог сказать нам, что Демид наш брат.

— Велика потеря! — презрительно кривится Ясмин, но тут неожиданно зло реагирует Руслан.

— Не смей! — он с силой ударяет ладонями по столу, поднимает на мать тяжелый взгляд и говорит, чеканя каждое слово. — Он. Наш. Брат. Я кроме помощи от него ничего не видел.

— Я твоя мать! — сверкает глазами Ясмин, но тут же осекается под ответным взглядом Руслана.

— Это ты, — выдыхает он, — это ты во всем виновата, мама. Ты что, до сих пор не поняла? Адам узнал, что это ты ее отравила, и отомстил. Тебе через нас. Через твоих внуков и наших детей. Это он подсунул Русу свою беременную любовницу, он подговорил ее поменять детей. Если б Амир не заболел, мы с Ди так и не узнали никогда, что нашего родного ребенка растит левая девка.

Он смотрит на меня в ожидании подтверждения своих слов, и я утвердительно киваю. Сообразительные ребята эти мои младшие братья.

Ясмин прячет лицо в ладонях, но с ней я еще не закончил.

— А теперь вишенка на торте, — говорю, прокашлявшись в кулак, и Ясмин вскидывает голову.

Как удивительно все поменялось! Совсем недавно она метала молнии, а сейчас смотрит с неприкрытой мольбой в глазах и мотает головой.