— А почему ты раньше не рассказывала её мне?

— Было рано, а сейчас, я вижу, пора.

И молодая женщина, очень красивая, с мудрыми и всё понимающими глазами, села рядом с девочкой-подростком. В них проглядывалось очень сильное фамильное сходство, и если женщина уже была прекрасным распустившимся цветком, то девочка была ещё только начавшим созревать бутоном.

— Вы ведь проходили историю аграфов? — спросила мать.

— Да, мам, но при чём тут это?

— С этого всё и началось. Давно, на заре становления нашей цивилизации, ещё когда в нашем обществе безраздельно властвовали маги, они старались создать идеального аграфа. Вам об этом рассказывали?

— Только то, что ты рассказала сейчас. А что дальше? — ответила девочка и с огромнейшим интересом и вопросом в своих тёмно-фиолетовых глазах посмотрела на мать.

— Последствия этого мы наблюдаем и сейчас. Не многие помнят, что в те времена мы мало отличались от наших соседей — людей из Содружества. Но несколько тысяч лет безжалостных экспериментов и опытов на аграфах дали возможность получить кого-то, внешне похожего на нас теперешних. Никто не знает, кто был тот первый аграф новой расы, но от остальных он отличался высоким ростом, силой, ловкостью, а главное — продолжительностью жизни.

— Мам, а ведь я не подхожу под все эти параметры, я гораздо ниже своих сверстников и почему-то тебя и братьев с отцом.

— Ну, нет правил без исключений. Император, например, сам ростом с обыкновенного человека, а значит, он на голову ниже большинства своих подданных.

— Да? А я и не знала. А что произошло дальше?

— А дальше все помешались на новых аграфах. Многие желали долголетия если не себе, то своим детям. Нельзя было преобразовать уже родившегося аграфа, но в период зачатия или беременности такая возможность существовала. Шанс на положительный исход и нормальное рождение ребёнка составлял одну тысячную процента. Но многие шли на это. И так начал формироваться новый вид. Способности, полученные таким образом, закреплялись в генетическом коде и поэтому наследовались детьми, но обязательным условием стало, чтобы оба родителя были новыми аграфами. Дети таких родителей приобретали совершенно другой облик, во многом приближающийся к идеалу красоты. Что ещё больше ускорило процесс преобразования аграфов. Замещение видов длилось не одно поколение, но в конце концов аграфы приобрели свой настоящий фенотип.

— И что в этом необычного? Нам говорили, что наш облик — это результат евгеники и магических преобразований.

— Да, но я уверена, что вам никто не говорил ещё об одном последствии того давнего преобразования, которое коснулось нашей расы.

— О каком? — Было видно, как подростка разрывает от любопытства.

— Девочка моя, я знаю, что отвечать вопросом на вопрос — это плохой тон. Но я задам тебе наводящий вопрос. На занятиях по династическому праву вы должны были проходить тему, которая затрагивала точное количество великих родов империи.

— Да, я знаю, что великих родов в империи восемьсот сорок три.

— А как ты думаешь, почему уже несколько сотен тысяч лет их число остаётся неизменным? Почему не появляется какой-нибудь новый великий род? Почему при таком большом числе претендентов всегда есть возможность определить истинного наследника и точную очерёдность передачи власти внутри рода или целой империи? Ты хоть ещё очень молода, но не могла не задаваться таким вопросом.

— Знаешь, мама, я помню то громкое дело, два года назад, когда никому не известный бастард, прибывший откуда-то с окраины империи, из заштатной колонии, объявил себя наследником рода Фьяронк. И больше всего тогда поразило всю нашу группу, что его признали. Правда, в списке наследования он занял только десятое место, но его без каких-либо видимых разговоров приняли в род и утвердили как одного из претендентов на главенство в нём. Мы этого не поняли, если честно. Но восприняли эту информацию как некий нонсенс, который возможен всегда.

— Нет, доченька, это не нонсенс. Я была свидетелем в деле о праве наследования, которое разбиралось в имперском суде. И поэтому могу со всей ответственностью утверждать, что тот претендент не счастливая случайность. И это именно то, о чём я хочу тебе рассказать.