Однако те руки из карманов брюк не вынули, и протянутая ладонь Никиты неловко зависла в воздухе.

— Приятно сознавать, что враг отдает себе отчет в том, какие противники ему противостоят, — проговорил Кошевой, презрительно глядя на Никиту. — Фильмы про нас снимают и книги пишут. Но ничего. Нашу «Молодую гвардию» раскрыть не удастся никому.

— Ты чего? — нахмурился Никита, зачем-то вытирая правую руку о бедро. — Какие мы тебе враги? Ты с фашистами боролся, вот и борись. А я — коренной русский. У меня прадеда Иваном звали.

— Мы с фашистами не боролись! — в один голос заявили оба Кошевых. — Мы с ними — боремся! И по сей день. Потому что коричневая угроза еще не умерла! Война еще не закончена.

— Это он правильно говорит, — обратился Никита к полуцутику. — В Москве, говорят, бритоголовых фашистов до хрена.

Кошевой-младший испуганно вскрикнул. Кошевой старший хоть и побледнел, но криво усмехнулся и сказал:

— Дезинформация! Гитлеру никогда не взять Москву! Русский народ под руководством вождя Иосифа Виссарионовича Сталина непобедим!

— Народ и армия едины! — дрожащим голосом добавил Кошевой-младший.

— При чем здесь Гитлер? — в свою очередь удивился Никита. — Усатому давно того… кирдык.

— Это ты про какого усатого говоришь? — подозрительно нахмурился Кошевой. — Усы, они, знаешь, разные бывают…

— Я больше не могу! — завопил вдруг полуцутик. — Хватит загадками говорить! Ни черта не понимаю в ваших разговорах! Мне только одно ясно — эти кренделя чернявые нас с тобой, Никита, за каких-то шпионов принимают. И вообще — странные они какие-то… И что они делают в Пятьдесят Восьмом Загробном?

— Они подпольщиками были в мире живых, — объяснил Г-гы-ы Никита. — Но их фашисты… то есть… э-э… нехорошие люди такие… замучили зверски. Они оказались в Загробных Мирах и по инерции продолжают свою деятельность. Только в одном вопросе разобраться не могу — почему их двое? Насколько я помню, Олег Кошевой один был. Никаких младших братьев у него не было.

— А он и не младший брат мне, — угрюмо проговорил Кошевой. — Я такого не говорил. Он тоже — Олег Кошевой. Нас двое. Но я побольше, а он поменьше. Потому он и младший.

— Пургу какую-то гонит, — усмехнулся Никита.

— Да почему, — пожал плечами полуцутик. — Как раз с этим все понятно. Люди настолько увлечены были на Земле своей деятельностью, что и после смерти не изменились. Делают то же, что и тогда, когда были живыми. Это бывает вообще-то…

Кошевые растерянно переглядывались между собой.

— А насчет того, что я не знаю, кто такие фашисты, ты, Никита, ошибаешься, — продолжал разглагольствовать Г-гы-ы. — Очень даже знаю. Я с мертвецами со многими знаком. Как-то бухал с таким покойничком… звали его как-то странно. Имя — Адольф, а фамилия двойная, да еще такая, что и не выговоришь. Сейчас попробую — Гитлер-Шик… шик… глюмберг… Нет, не так… шикл… шильк… бру-берг… Нет, не вспомню…

— Ага! — закричали вдруг оба Кошевых. — Теперь понятно, с кем мы имеем дело! Высокопоставленные шпионы! С самим Гитлером знакомы!

И, глядя друг на друга изумленными глазами, затараторили, словно разучивая детскую песенку:

— Высокопоставленные шпионы! С самим Гитлером знакомы! Высокопоставленные шпионы…