На это ответа не последовало. Никита с интересом оглядывался — комната, в которой он оказался, что-то смутно напоминала ему, но вот что именно, он вспомнить никак не мог. Кирпичные стены, покрытые частично обвалившимся кафелем и завешанные плакатами, с которых на пришельцев строго и недружелюбно глядели суровые женские и мужские лица, и надписи ярко-красными буквами:

— Не болтай!

— Болтун — находка для шпиона!

— Сохраняя тайну, помогаешь Родине! — Враг не дремлет!

Посреди комнаты стоял широкий и приземистый, как танк, стол. На столе белели разбросанные бумаги и возвышалась монументальная пепельница, исполненная, как мысленно предположил Никита, из мрамора.

Брюнет в красной косоворотке, некоторое время исподлобья рассматривавший незваных гостей, заложил руки в карманы и проговорил полувопросительно:

— Сами, значит, пожаловали?

— Сами, — согласился Никита. — А позвольте узнать, где это мы?

Брюнет недобро усмехнулся.

— Не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть на самом деле, мистер шпион, — сказал он. — Вы прекрасно знаете, где находитесь. Иначе бы вас тут не было.

Несколько секунд Никита пытался проникнуться логикой высказывания, но это ему не удалось. Пока он раздумывал над тем, что ответить брюнету, в разговор вступил полуцутик Г-гы-ы, который не имел привычки раздумывать над чем-то вообще и над своими словами в частности.

— Ты чего мне лепишь? — выкрикнул Г-гы-ы, отпуская ногу Никиты и выходя на свет из своего убежища. — Ты кто такой вообще, придурок?

— И это вам наверняка известно, — все так же загадочно высказался брюнет. — Ну, уж если вам угодно играть игру, то, пожалуй, скажу. Я — Олег Кошевой. А вот он…

Вперед выступил еще один брюнет — очень похожий на первого и точно так же одетый. И выражение лица у обоих брюнетов было одинаковым — собранное, волевое и целеустремленное, как у человека, которого внезапно застал в общественном транспорте приступ диареи.

— А вот он, — продолжал говоривший. — Тоже Олег Кошевой. Только — Олег Кошевой-младший. Если присмотреться, можно заметить, что он несколько уступает мне в размерах.

Никита присмотрелся и согласно кивнул. Потом вдруг спохватился.

— Это какой Кошевой? — спросил он, смотря то на одного брюнета, то на другого. — Тот самый, что ли?

— Тот самый, — хором подтвердили брюнеты.

— А ты что — их знаешь? — удивился полуцутик.

— У нас на Земле их все знают, — сказал Никита. — Подпольщики, борцы с фашистской Германией, с оккупантами. Члены организации «Молодая гвардия». Я кино видел в детстве. И книжку, кажется, читал. И еще в газете читал, что в книжке и в кино все — не выдумка, а как было на самом деле. То есть — правда. Очень приятно познакомиться, — с чувством проговорил Никита, шагнув навстречу брюнетам.