Степан Михайлович развел крыльями и затопал лапками, но ничего, кроме:

— Степа хор-роший, — выдавить из себя не смог.

— А я, кажется, понял, — медленно проговорил Никита. — Он хочет сказать, что наш подход к механизму перемещения между мирами был в корне неверным.

— Невер-рным!

— Мы пытались перекинуть меня в мир живых, ничего не дав взамен миру загробному, — продолжал Никита, но тут и до полуцутика дошло.

— Точно! — заорал он, звонко хлопнув себя по лбу. — У этого попугая башка варит! Как же я раньше не мог догадаться. Мы же не соблюдали закон вселенского равновесия! Если от одного целого что-то отнять, то к этому целому что-то надо прибавить. Чтобы, так сказать, честно было. Теперь понял. Если мертвец естественным порядком переходит в загробный мир, то никем его заменять не надо. А в Нашем случае… Мы же контрабандой действуем… Чтобы кого-то переправить в мир живых, надо кого-то из мира живых переправить в загробный мир… А кого?

— Шорох, — сказал Никита.

— Шор-pox! — проревел Степан Михайлович, радостный от того, что его поняли.

— Так, — кивнул полуцутик рогатой головой, — а из Тридцать Третьего Загробного кого?

Никита и Степан Михайлович посмотрели друг на друга.

— Жребий кинем, — предложил Никита.

— Жр-ребий, — согласился Турусов.

— Вот так да! — сказал еще Никита. — А я-то думал, почему у нас ничего не получается? А как все просто оказалось! Действительно — если соблюсти закон вселенского равновесия, то у нас получится! Поменяемся! Одного жмурика сюда, а другого — туда!

— Так, — по-деловому заговорил полуцутик. — Значит, дальше. Как бы нам это… поменяться. Тот, кого мы в мир живых отправлять будем, есть, а Шороха нам как достать?

Это был вопрос.

Все трое задумались. Степан Михайлович даже склонил набок птичью свою головку. Никита надолго замолчал, глядя себе под ноги, а полуцутик вытащил из воздуха еще одну палочку пыха и задымил.

— Тогда и мне дай, — искоса поглядев на него, проговорил Никита.

— Нз… — Г-гы-ы взмахнул ручкой, и в пальцах у него материализовалась еще одна палочка, уже прикуренная.

— Дела…— затягиваясь, сказал Никита и вздохнул. — Без поллитры не разберешься.

— Точно, — встрепенулся полуцутик. — Сотворить?