— Ну? — поинтересовался он у Гаврилыча. — Что делать будем? Сначала с бунтовщиками бороться или партию новых героев встречать?

Гаврилыч ничего не ответил.

Ифрит-участковый подошел к располагавшемуся в углу кабинета камину и сунул одну из своих голов в каминную трубу.

— Что-то никого не видно, — проговорил Эдуард.

— Значит, партия героев запаздывает, — сказал Гаврилыч. — Займемся сначала усмирением бунтовщиков. А после и герои подтянутся. Слушай, я вот чего предлагаю. Давай, когда эти гаврики подойдут поближе, выкатим зенитку и без разговоров шарахнем пару раз, а? А то у меня уже настоящая аллергия началась от их тупых речей и идиотских лозунгов. Говорят, говорят… башка пухнет.

— Нехорошо без предупреждения шарахать, — задумчиво проговорил Эдуард, — мы же все-таки представители власти. Сначала должны вынести порицание, а уже потом… Хотя с другой стороны, они мне тоже жутко надоели. Шарахнуть пару раз, а уж потом порицание им выразить. Так сказать, посмертно… Хотя они все равно все мертвые.

— Тихо! — воскликнул вдруг Эдуард, повернувшись к камину. — Слышал? Шорох какой-то?

— Ага, — кивнул Гаврилыч.

Из каминной трубы посыпалась ошметки золы.

Когда раздался звонок в дверь, Георгий Петрович вздрогнул, а жена его Нина даже вскрикнула. Что и говорить — нервы супругов который день были на пределе из-за жуткой вакханалии, царившей в оккупированной ими квартире. Виновник безобразия — Степан Михайлович, — отдыхая от своей паскудной деятельности, дремал в кухне в посудном ящике, поэтому звонка слышать не мог.

— Это колдун и чародей Никифор пришел, — почему-то шепотом проговорил Георгий Петрович и на цыпочках побежал открывать дверь.

Это и правда оказался Никифор, тот самый молодой человек с несвежим лицом и ленивыми глазами, который недавно принимал Георгия Петровича у себя дома

— Вы ко мне приходили сегодня утром? — первым делом осведомился Никифор.

— Мы, мы… — скороговоркой пробормотал Георгий Петрович, запирая дверь за колдуном, — проходите… Пальтецо ваше давайте…

Никифор расстегнул пальто, но снять его не успел — Георгий Петрович, ловко выскользнувший из-под плеча колдуна, угодливо стащил с него пальто, под которым оказалась темная ряса, расшитая золотыми пентаграммами.

— Ну-с… — потирая руки, словно перед застольем, проговорил Никифор. — Где у вас тут?..

— Руки помыть? — выскочила из кухни Нина.

— Чайку выпить? — кивнул на Нину Георгий Петрович. Никифор немного подумал.

— Сначала одно, — сказал он, — а потом, конечно, другое…

— Ванная здесь. — Георгий Петрович взял Никифора под руку и повернул его в противоположную от ванной сторону. — Только туда нельзя. Там вода перекрыта. И все трубы разворочены.