– Да, а Хэнгридж для меня – это просто смена вида деятельности. Вот и все. И возможно, способ немного подзаработать, что для меня сейчас весьма кстати. Какой вред от того, что ты просто скажешь мне имя?

Он слышал, как Карен вздохнула.

– Я знаю, что пожалею об этом, – пробормотала она.

Келли ждал. Он все еще не был уверен, скажет ли Карен имя второго солдата. Но он прекрасно знал, что больше давить на нее не стоит.

– О"кей, – наконец сказала она, – Фостер. Рядовой Крейг Фостер. Вообще, я немного удивлена, что ты ничего не помнишь о его смерти. Хотя, должна признать, я тоже. Но то, что пресса это освещала, – факт. А ты в то время как раз работал в «Аргусе».

– Полгода назад? Думаю, мне просто было не до этого.

Полгода назад Келли был все еще с головой погружен в другое дело. И как это всегда с ним бывало, когда он чем-то увлекался, это граничило с помешательством, и он мало обращал внимания на то, что творилось вокруг.

Карен не ответила. Келли знал, что она прекрасно понимает, о чем он.

– Ты хочешь мне что-то еще рассказать? – спросил он.

– Нет, Келли. Я не сомневаюсь, что и так рассказала тебе слишком много сегодня. Впрочем, как и всегда.

Она даже не попрощалась. Уж точно как всегда, подумал Келли.

Он медленно положил трубку и заставил себя сосредоточить внимание на компьютерном мониторе.

Телефон зазвонил почти сразу же. Это была дочь Мойры Дженифер.

– Я просто подумала, позвоню-ка я Джону напомнить, что мама ждет тебя сегодня вечером.

Келли знал, что она имеет в виду. Он слышал те слова, что она не произносила вслух. Пожалуйста, не забудь, или не притворяйся, что забыл, или что ты там делаешь, лишь бы избежать встречи с мамой. Пожалуйста, не подводи ее опять.

Ужасная правда была в том, что он больше не хотел никогда видеть Мойру. Пока она больна. И это было трагическим фактом – то, что она уже не оправится. Если даже никому не будет позволено сказать об этом полслова. Но Келли знал, что пойдет сегодня – хотя бы затем, чтобы уплатить часть своих многочисленных долгов.

– Я приду, – пообещал он. – Только передай ей, что я люблю ее. Попробую раздобыть парочку классных видеокассет…

Он снова положил трубку, несколько минут держался руками за голову, а затем невероятным усилием воли переключил свое внимание на компьютерный экран и заставил себя выйти из игр.

– Так, – сказал он, с решимостью щелкнув по «Моим документам», и зашел в документ «Неозаглавленная глава три». Добрых десять минут он сидел, уставившись на пустой белый экран, почти не шевелясь. Затем вдруг схватил мышку, вышел из «Ворда» и вновь открыл игры.

Посреди игры, продувая в нарды уже третий раз, он признался, что не способен даже просто сосредоточиться, не говоря уж о том, чтобы писать. В своих мыслях он находился в совершенно другом месте. На дороге через торфяник, поздним вечером, в дождь и туман. И еще – по ту сторону забора военной части, где молодых солдат обучали их ремеслу вдали от любопытных глаз. Место, где может случиться все, что угодно. И даже в двадцать первом веке, веке высоких технологий, в стране, где все еще якобы есть свободная пресса, было очень вероятно, что никто никогда не узнает о происходящем на охраняемой караульными территории.